— Назовем это расчетом. — Он усмехнулся и потрепал бдина по загривку.
Неприятно признаваться, но у меня вспотели ладони, и всего колотило.
— Мне нужен телефон, — сказал я.
— Вам нужен хороший глоток виски.
— И это тоже. Я вернулся. Звоню с вокзала, — сказал я Кнуту.
— Слава богу.
— Сработало? — спросил я, и сам удивился своей горячности, но ведь я почти семь часов продрожал, рискуя своей шкурой, а после этого трудно быть спокойным.
— Да. — Голос прозвучал со странной сдержанностью. — Во всяком случае... ja.
— Что случилось?
— Вам лучше приехать в полицейский участок. Легче объяснить.
— Хорошо.
Я вышел из будки и почти упал на Одина, который лежал поперек двери, как средневековый паж. Дог с упреком взглянул на меня, не спеша встал и зевнул.
— Вы не видели где-нибудь Арне Кристиансена? — спросил я Эрика.
— Кого?
Я поискал глазами в толпе Арне, но без успеха.
— Неважно. Наверно, он поехал домой. В сгущавшихся сумерках Эрик спокойно вел машину (всего один раз нырнул под красный свет), и мы благополучно добрались до полицейского участка. Я поднялся наверх, где Кнут в одиночестве сидел за столом и жевал карандаш. Он жестом показал мне на стул для посетителя, и что-то вроде улыбки мелькнуло у него на лице.
— Ну... Мы сделали все, как вы предложили. Положили схему в камеру хранения в аэропорту и всунули ключ от нее в шлем, который лежал в вашем номере в «Гранд-отеле». Мы обсыпали угольной пылью все поверхности, которых мог коснуться вошедший. Потом ждали в Форнебу, кто придет за схемой. Кнут провел карандашом по зубам.
— Он пришел.
— Кто?
Кнут вздохнул.