— Я... не могу...
— Миккель, я знаю, что Боб привез из Англии для вашего отца украденные документы...
— Нет, — перебил он меня.
— А что же?
— Боб должен был передать их Арне. Я не знал, что они были для отца, когда... — Он остановился, будто испугавшись.
— Когда что?
— Я не должен вам говорить. Не могу.
Я спокойно сидел в темноте, почти дремал.
— Боб сказал вам, что привез пакет?
— Да, — неохотно ответил он. Я зевнул.
— Когда?
— Когда я встретил его в Осло. В тот вечер, когда он прилетел.
Интересно, почувствовал ли Миккель, как поразила меня эта новость?
— Где в Осло? — равнодушно спросил я.
— Он стоял возле «Гранд-отеля» с седлом и саквояжем, а я был у друга и возвращался домой. Я его увидел и подошел. Он сказал, что сейчас поедет на вокзал, а я предложил ему сначала вместе выпить кофе, и мы пошли к нам домой. Я нес его седло. — Миккель помолчал. — Мне Боб нравился. Мы были друзьями.
— Знаю, — сказал я.
— Отца не было. Обычно в это время он дома. Мать смотрела телевизор. Мы пошли в кухню. Я сварил кофе. Порезал кекс, который испекла мать.
— О чем вы говорили?
— Сначала о лошадях, с которыми он будет работать завтра... Потом он сказал, что привез из Англии пакет и там оказалось совсем не то, о чем он говорил. Боб сказал, что должен передать пакет Арне Кристиансену на скачках и что он собирается попросить больше денег, чем они договаривались раньше.
Его тело начала бить под одеялом дрожь.