— Расскажите, как к вам попала эта сводка? Я рассказал. Он, не перебивая, внимательно выслушал и потом спросил:
— Что вы хотите знать?
— Что это значит? Кто может получить выгоду, владея этими данными и каким образом?
— Совершенно разумные вопросы. — Он улыбнулся и посмотрел в окно, доходившее до пола, на ивы, окаймлявшие большую лужайку, с которых теперь падали листья. Лаборатория располагалась в самом сердце графства Дорсет в старинном парке. Сельское поместье в викторианском стиле не портили современные низкие здания лабораторий с плоскими крышами. Окно доктора Лидса выходило на главную аллею, соединявшую весь комплекс.
— Выгоду от этих данных может получить любой человек, если они будут расшифрованы, — ответил он. — Эта полоска бумаги стоит примерно полмиллиона фунтов.
Я слушал, открыв рот. Он засмеялся.
— Разумеется, вы знаете, что буровые платформы невероятно сложные и дорогие сооружения. Нельзя проникнуть в глубину Земли, выкопав ямку тросточкой. Это, — он поднял над столом бумажную ленту и снова положил, — всего пять дюймов в диаметре, но четырнадцать тысяч футов в глубину. Бурение на глубину четырнадцати тысяч футов стоит огромных денег.
— Понимаю, — протянул я.
— Конечно, эти данные нельзя продать любому, но если есть покупатель или известен рынок, то, думаю, схема участка в пять дюймов в диаметре стоит не меньше ста тысяч.
Я попросил, если можно, объяснить более подробно.
— Такая схема — это информация. Информацию всегда можно незаконно продать, если известен покупатель, готовый ее купить. Допустим, схема показывает месторождение никеля, которое в данном месте не предполагалось, и точно известно, где конкретно производилось бурение, следовательно, можно определить, стоит ли вкладывать деньги в компанию, производящую изыскания. К примеру, во время никелевого бума в Австралии, известного под названием «Посейдон», человек мог заработать буквально миллион на бирже ценных бумаг, безошибочно наперед зная, какая из дюжины перспективных компаний ведет бурение на самом богатом участке.
— Кто-то, наверно, и заработал.
— Но информация бывает полезна и в другом случае. Если владелец акций узнает, что взятое в концессию месторождение, которое считали очень богатым, на самом деле не перспективно, он может заранее продать акции, пока цена на них еще высока.
— Значит, не только предприниматели, занятые в добывающей промышленности, готовы будут купить такую информацию.
— Любой может заработать на этой информации, даже если понятия не имеет, что такое бурение.
— Но зачем же продавать кому-то эту схему? Почему самому не заработать на продаже акций миллион? — спросил я.
— Гораздо безопаснее анонимно положить кругленькую сумму в хороший швейцарский банк, чем самому вступать в биржевую игру, — улыбнулся доктор Лидс. — Любой геолог, имеющий дело с такой информацией, может раскрыть, каким образом заработан миллион.
— Значит, есть люди, которые ищут подходы к геологам и просят их продать информацию?
— Мы пытаемся защитить наших сотрудников, скрывая от них, с какого участка поступила информация, которую они обрабатывают. Но, очевидно, мы не добились успеха. — Он помрачнел. — Из прошлого опыта мы знаем, что с геологами завязывают знакомство не бизнесмены, а обыкновенные служащие, которые покупают информацию, а потом продают ее крупным боссам, оперирующим на мировых рынках.
— Ас кем же имею дело я — с обыкновенным служащим или с крупным боссом?
ebooksa