— Он дома.
— Сержант, зачем вы шепчете? — Барнеби выбрался из машины. — Он наверняка догадался о нашем приезде хотя бы по свету фар.
Солнце садилось. Дом в сумерках приобрел как будто более мягкие очертания. Темная масса обступающих его деревьев была оторочена золотом. Красный солнечный круг отражался в окне второго этажа. Трой прищурился, так, чтобы он очутился точно посередине стекла. Ему казалось, что солнце похоже на сгусток крови. Барнеби постучал в дверь.
— О небо, опять вы! — тоном мученика констатировал с порога Майкл Лэйси. Он жевал огромный бутерброд с сыром. — Вы когда-нибудь вообще отдыхаете? Теперь я понимаю, почему платить налоги можно с удовольствием. Если бы, конечно, я зарабатывал достаточно, чтобы их платить.
— Мы хотели бы задать вам несколько вопросов.
Он тихонько застонал, но это прозвучало наигранно. Фрагмент роли. Лэйси открыл дверь.
— Ну, если вы должны это сделать, входите. Но мне уже задавали несколько вопросов. Один из ваших подчиненных меньше получаса назад.
— Тогда, вероятно, вам известно, что миссис Рейнберд была подвергнута насильственной смерти…
— Подвергнута смерти? Какой прекрасный архаизм!
— …особо жестоким образом.
— Надеюсь, вы не ждете от меня неискренних соболезнований. Это была весьма противная тетка. Почти такая же противная, как и ее златовласый сынишка.
— Правда? Я не знал, что вы были хорошо с ней знакомы.
— Этого вовсе не требовалось.
«Высокомерный ублюдок», — подумал Трой, в душе лелея надежду на разоблачение. Барнеби спросил у Майкла Лэйси, где он находился между тремя и пятью часами.
— Работал.
— А поподробнее нельзя?
— Да в общем нет. Но все равно спасибо, что проявили интерес.
— Следовательно, если бы кто-то заявил, что видел вас на дорожке в саду миссис Рейнберд в четыре часа.
— Я бы посоветовал ему провериться у окулиста.
Барнеби достал один из двух ордеров.