Большая чистка сорок четвертого года. Кот привратника

22
18
20
22
24
26
28
30

Итак, в субботу, в четыре утра, мы, два неожиданных партнера в неведомой нам зловещей игре, двинулись в Нью-Кингстон.

IX

Ох и долог же оказался путь до Катскильских гор, в окрестностях которых Рубин спрятал фильмы несравненной Керри Лэйн. Кстати, при других обстоятельствах это путешествие могло бы даже доставить удовольствие. В погожий майский денек в компании с прелестной спутницей — отчего не прокатиться? Но гнать машину в такую рань и темень, вдобавок справа от вас вжимается в сиденье крайне ненадежный тип с трясущимися руками и дурным запахом изо рта, — нет, это в первый и последний раз.

— Хочешь, расскажу, как я ввязался в это дело? — внезапно спросил Рубин, когда мы проезжали через Нью-Джерси, но тотчас умолк и молчал минут сорок. Я уже решил, что он спит. Нет, пошевелился.

— Меня больше интересует само дело.

— Я мог бы рассказать, — наконец ответил он, явно желая как-то загладить свою недавнюю свинскую выходку. — Я мог бы рассказать, если бы ты отнесся ко мне по-человечески.

— Почесать тебе животик?

Он закурил:

— Джек, перестань, ради Бога. Надоело. Давай спрашивай.

— Созрел, что ли? Тогда начнем. Почему в доме по Эджфилд-роуд столько газет? Вы что, по совместительству еще и министерство обороны вздумали пощипать?

Рубин поперхнулся дымом, закашлялся. Кашлял он так натужно, что на него жалко было смотреть: лицо становилось то красным, то зеленым, губы дрожали.

— Постучи, пожалуйста, по спине, — прохрипел он.

Я постучал, и он кое-как справился с кашлем.

— Дым попал не в то горло, — пояснил он.

— Ол, так что скажешь по поводу газет? Зачем они вам понадобились в таком количестве?

— Э нет, Джек, в этом ты сам разбирайся. У тебя же котелок варит отлично.

— Ну ты прямо вгоняешь меня в краску.

Рубин хохотнул:

— Сам не пойму, как меня угораздило связаться с этими парнями. — Он покачал головой, удивляясь превратностям криминальной фортуны. — Как думаешь, сколько мне лет?

— Одиннадцать.