На крыльце появился Буркин — оставаться в доме с бандитами побоялся.
Отдышавшись, Лагутин пятерых чекистов послал в соседний дом, предупредил, чтобы действовали без шума. Потом сказал Буркину:
— А ты с нами пойдешь.
— Ради бога — в доме не стреляйте! — взмолился тот.
Лагутин молча подтолкнул его к крыльцу.
Следом за хозяином трое чекистов вошли в большую прокуренную комнату с иконами в углу. С низкого потолка свисала на железном крюке керосиновая лампа, под ней — неуклюжий квадратный стол, за которым шестеро мужчин играли в карты, притупляя перед боем нервное напряжение. Угрюмо и настороженно посмотрели на вошедших.
— Это к господину Зелинскому, — с угодливой торопливостью объяснил им Буркин. — Он приказал здесь обождать, сам у соседа с господами офицерами разговаривает.
— Много болтаешь, старик, — оборвал его бородатый офицер с жирной, в складках, шеей. Угадав старшего, спросил у Лагутина: — Из Рыбинска?
Тот кивнул, тщательно вытер ноги об рогожу у порога.
— Как там?
— Пока тихо.
— Есть новости из Ярославля?
Лагутин пожал плечами, устало опустился на табуретку у самых дверей. Его уверенное поведение успокоило бородатого. Он кинул карту на стол, объявил:
— Ставлю на мизер, прапорщик…
Игра продолжалась. Фитиль в лампе коптил, но офицеры в азарте не замечали этого.
Один чекист прошел в дальний угол, сел на лавку под образами. Другой, словно бы наблюдая игру, притулился за столом.
В банке целый ворох денег: безликие желтые керенки, затертые думские ассигнации, роскошно отпечатанные тысячные «катеньки», золотые десятки с профилем последнего царя.
Лагутин разглядел под лавкой сложенные винтовки и цинковые ящики с патронами. Из соседней комнаты доносился храп, тяжелое сонное дыхание.
Выждав время, Лагутин вынул из колодки маузер, шагнул к столу:
— Руки вверх! Дом окружен! Ни с места!