О поминовении усопших по уставу Православной Церкви

При полиелее стихиры на 6, «от произвола же (т. е. изволения настоятеля) на 8». Типик., гл. 47.

222

Но без благословения хлебов, которое может быть только на бдении, предполагающем всенощное бодрствование, ради коего, не выходя из храма, нужно несколько подкрепиться, для чего благословляются хлеб и вино. Собственно и елей, приносимый на вечернюю литию, должен быть съедобным и вместе с хлебом должен быть раздаваем как «ястие», – а вино как «питие». Благословенный на праздничной литии елей уставом не предназначается для помазания, для каковой цели должен быть употребляем елей из лампады, горящей пред иконой праздника.

223

В праздники, имеющие знак красного креста, полиелей поется при закрытых Царских вратах, которые отверзаются только к чтению Евангелия, и икона праздника во все время пения полиелея и величания остается на своем обычном месте, а не износится на средину, и священнослужители для каждения храма исходят из алтаря северною дверию (Типикон, глава 2 в конце). Так и такими мелкими деталями разнообразит наш Устав свое богослужение, прилагая все меры к тому, чтобы оно не было однотонным, шаблонным, однообразным, даже в таких как будто мелких деталях обстановки.

224

При полиелее отменяются не только панихиды в субботу, но и ежедневные обычные литии.

225

А праздник Усекновения Главы Предтечи в древности имел даже один день предпразднства. Арх. Сергий. Месяц. Вост., т. II, 263.

226

Например, благоверный князь Георгий Владимирович, 4 февраля.

227

Разве только то, что обличал воинов. Лк.3:24.

228

Церк. Ведомости, 1904, 6.

229

Древняя Русь хотела совершать непредусмотренное Уставом поминовение усопших в дни, ближайшие к Пасхе. Для этого она избрала на Фоминой неделе вторник, а не понедельник, ибо знала, что вечером под понедельник нельзя еще совершать ни панихиды, ни даже литии за упокой, так как в вечер Фомина воскресения совершается праздничная великая вечерня со входом и с великим прокимном. Пред праздником Святой Троицы древняя Русь совершала великое дело христианской любви на Убогих домах. К этому дню приурочивалось погребение и поминовение всех в течение минувшего года почему-либо оставшихся неотпетыми и непогребенными. Совершение погребения непогребенных и поминовение их именно пред праздником Святой Троицы имеет свой глубокий смысл, как и поминовение всех усопших в субботу Пятидесятницы. Но в самую субботу невозможно совершать доброе дело на Убогих домах, так как всем нужно быть в своих приходских храмах, всем должно поминать своих усопших, всем хочется побывать на родных могилках. Поэтому погребение и поминовение на Убогих домах было перенесено на ин день и именно на предшествующий четверток, а не на пяток. Древняя Русь хорошо знала, что в пяток пред Троицей совершается отдание Вознесения, когда поется вся служба праздника и когда, следовательно, несоответственно было бы совершать погребальные и поминальные обряды в качестве общего, всеградского, всенародного дела. В XIV веке нашли нужным установить особый день для поминовения воинов, убиенных на Куликовом поле. Для этого избрали не день битвы, 8 сентября, – в этот день ради двунадесятого праздника не может быть поминовения усопших. Поминовение приличнее всего приурочить к субботе. При этом избрали не субботу пред 8 сентября, ибо эта суббота в некоторые годы может совпадать с праздником Индикта пли предпразднством Рождества Богородицы, а избрали субботу пред днем святого великомученика Димитрия Солунского, которого русские считали своим особым покровителем и помощи которого, в частности, приписывали свою победу над Мамаем. В XVII веке и миряне во главе с царями знали Церковный Устав иногда до мелочей. Трудно представить, чтобы тогда в великий праздник было узаконено поминовение усопших. С XVIII века иная картина. Мiряне во главе с сильными мiра сего мало интересуются Церковным Уставом, не знают и знать не хотят, когда что можно и что нельзя. А совершители богослужения, идя навстречу вкусам и желаниям мирян (надо сказать, далеко не большинства и не лучших представителей церковного общества) и освобождая себя от трудов вникать в детали и подробности Церковного Устава, постепенно переходят к тому бесцветному, однообразному, шаблонному богослужению, когда, например, о всенощной, молебне, панихиде приходится сказать, что это лишь «нечто вроде» всенощной, молебна, панихиды. Только мать церквей русских – Московский Успенский Собор и строгие иноческие обители были хранителями истового, уставного богослужения.

230

Типикон. О храмах. Глава 1, 2-е «Зри»: Того же дне вечера бывает отдание за почесть храма... И тако отдается служба храма непременно.

231