– Я просто не могу понять, как такое может существовать. – Подавленно ответил юноша. – Каждый день стараюсь сохранить самообладание и хладность, но не могу вынести всего, что вижу.
– Старайся к этому относиться намного проще. Корпорация о нас позаботится и поставит на работу, где нет всего этого. – Положив руку на плечо Лютеру, Ансуа с лёгкой улыбкой вымолвил интересную фразу. – Пойми, в психушке, где власть захватили душевнобольные, все ненормальные становятся нормальными, а врачи, которые их лечили – злейшими врагами новой нормы. Нам просто нужно принять это и жить, не обращая внимания.
– Я стараюсь, – последовали слова, в которых витали нотки душевной усталости, но вот в тембре почувствовалось и нечто от радости. – А где наша Амалия? Что-то её долго нет, а скоро в суд.
На лице Ансуа пробежала лёгкая улыбка, сменившаяся смешком.
– Не бойся, скоро она подойдёт. Лучше постарайся отвлечься от того, что происходит вокруг.
– Когда её нет, я не могу отвлечься, – опрометчиво бросил Лютер и тут же встретился с удивлённым и заворожённым взглядом своего друга, который искоса на него смотрит.
– Только смотри, не скажи такое при Джоне. Он человек впечатлительный, ещё начнёт тебя обвинять в том, что ты ущемляешь возможности однополой любви и стуканёт куда нужно.
– Только не они. – С дрожью кинул друг и указал на улицу.
По улице возле суда шли две девушки. С виду это были явно женщины, а не переделанные под них мужчины. Первая имела довольно размашистые черты лица, с фиолетовыми волосами, а вторая вся утончённая с зелёной расцветкой растительности на голове. Каждая надела на себя чёрные сапоги, уходящие под военные штаны. Торс покрывала пиксельная куртка, защищённая тонким бронежилетом, а на рукавах накрепко пришита нашивка – знак феминизма, только вот оканчивался он не кулаком, а наточенным клинком.
Никто не задумывался, кто это, ибо все понимали, что это «Феминистский Патруль». Общественные движение добились того, чтобы женщины, считающие себя угнетёнными, взяли в руки оружие и стали патрулировать улицы, «дабы во имя Свободы и прав гендеров женского типа, оградить всех угнетаемых от произвола и сексизма со стороны гендера мужского, смешенного, среднего и неопределённого вида». Мужчины пытались свой патруль организовать, но это назвали «покушением на права и Свободы женско-ориентированных гендеров, ибо мужско-ориентированные гендеры начнут проявлять активный сексизм, а значит, не смеет быть исполненным».
– Проклятье, – выругался Ансуа, – только нам их не хватало.
Лютер знал, чем может грозить встреча с этими дамами и поэтому опустил голову к земле, пытаясь показаться для них незаметным.
– Ах, кто это у нас?! – завопила девушка из Фем. Патруля с размашистым лицом и широким тучным телом. – Очередные угнетатели ждут жертв?
– Не понимаем, в чём дело? – попытался отмазаться Ансуа.
– Мы патрулируем улицы, чтобы чистить их от таких мразей, как вы. А дело в том, что вы попались на нашем пути. Ни один мужчина не уйдёт от нас безнаказанным.
– Мы ничего не нарушили.
– Вы нарушаете наши права самим своим существованием! – на пике наглости и срыва заявила женщина и с ярым гневом воспалила. – Существование мужчин является гипотетической угрозой для наших Свобод! Ибо только наследники дней минувшего патриархата способны угнетать все женско-ориентированные гендеры. Вы и есть нарушение нашей великой Свободы.
– Что мы нарушили по статье закона? – в упреждение кинул Ансуа. – Вам не за что нас привлечь, поэтому, прошу, оставьте свою мизандрию, ибо нас ждёт судебный процесс.
В пламенных очах радикальных феминисток Лютер увидел только бессильную злобу. У патруля не было полномочий их задерживать и даже пресекать «нежелательные для развитого либерализма» мысли. Две женщины ничего не могли сделать и только тёрли перчатками резиновые дубинки с такой силой, что слышался скрип резины. Неожиданно одна наклонилась и полушёпотом кинула фразу, от которой на душе стало страшно:
– Запомните, сволочи, настанет день, когда вы ошибётесь. Один недвусмысленный взгляд на женско-ориентированный гендер и мы будем рядом. Поверьте, мы ещё дадим вам отведать нашего гнева.
ebooksa