– Забыла, – усмехнулась девушка, – «либеральная судебная традиция» это суть всех судов. Они судят на основании того, насколько действие или бездействие «привело к продвижению и укреплению Свободы». Даже если было совершено преступление, то человека оправдают, если его действия «повлекли укрепление статуса Свободы». Ну, например, был не так давно случай. Ребёнок лет шести пьёт пиво, а его «родитель женско-ориентированного гендера» потребовала это прекратить. Её оштрафовали за «препятствие акту свободы».
– Мама?
– Нет, говорят именно «родитель женско-ориентированного гендера» или «родитель женоподобного гендера». Тут, если употребить слово «мама» по закону будет сначала предупреждение, а не так давно ввели и уголовное преследование, ибо «слова мама и папа глубоко оскорбляют Вестников Свободы и сами принципы мира, построенного на либеральности, а значит должны быть подвержены процедуре искоренения из умов всех граждан». Я уже не помню из кого это закона. – С лёгкой улыбкой договорила Эбигейл.
Покрывало под Эрнестом смялось ещё сильнее. Пальцы от злобы превращались в подобие соколиных когтей, сжимая куски ткани в ладонях.
– Варварство. Это дикарство даже не во всех регионах есть.
– Я согласна, но у нас это возможно по региональному закону. Но ты же просил рассказать про другие регионы.
В словах, в тембре голоса девушки мужчина заметил игривый эфирный упрёк и некую радость в очах.
– Так, это ты мне начала рассказывать про этот юридический бред. – На губах Эрнеста повисла еле заметная улыбка, а голос совершенно не имел ничего от мотивов обвинения.
– Расскажу. Рядом с нами ещё есть Парижская Самоуправляющаяся Коммуна.
– Это что за административный монстр?
– На её территории всем управляет как раз Суверенная Администрация Коммуны. Она заправляет всем, чем могут. От домов, не занятых Корпорацией и до жителей. Управление коммуной исходит от «всего свободного народа».
– Это как?
– С помощью «либерализованых подкоммун». Город и его окрестности делятся на эти самые подкоммуны», где всё управляется самим народом. Из «подкоммун» выбираются «административные управители». Все вместе они и создают Суверенную Администрацию Коммуны.
– А как же тут «разделение властей»? – В словах вопроса чувствовалась язвительность. – Где оно?
– А кто сказал, что деление власти именно заключено в трёх ветвях? Я не помню закона и статей конституции, говорящих о региональном федерально-конфедеральном устройстве, но всё сводится к тому, что регион сам определяет, сколько ветвей власти ему нужно. Хочет, будет три, захочет, сделает шесть или две. Федеральное правительство не имеет права вмешиваться в дела региона.
– Ох, давай следующий регион.
– С нами рядом расположилась ещё «Германская Марка».
– Кто там всем заправляет?
– Как в старые добрые времена. Рейхстаг и Марк-Кайзер с Бундестагом. Её назвали «германской» в дань памяти старым традициям. А «маркой», в те, стародавние времена, называли всё, что находится на границе.
– Кстати, а есть ли особо примечательные регионы? – Некая слабость и бессильная озлобленность мельком пробежали в речах парня. – А то слушать про нечто похожее – нет сил.
ebooksa