Волчица и пряности. Том III

22
18
20
22
24
26
28
30

— Принесу тебе гостинец, только потерпи сегодня.

— Опять подарками задабриваешь?

Холо с упрёком посмотрела на Лоуренса, но её выдавал нетерпеливо виляющий хвост.

— То есть сахарные речи тебе больше по душе?

— Речи твои незрелы, и вместо сахара в них соль. Такие подарки мне ни к чему.

Лоуренс не стал обижаться на резкие слова, увидев, что Холо снова повеселела. Он махнул рукой, признания поражение.

— Тогда пройдусь сама.

— Не обижайся, — сказал Лоуренс.

Холо, будто вспомнив что-то, добавила:

— И вот ещё что: если я вернусь в гостиницу не одна, ты можешь освободить комнату?

Сначала Лоуренс не понял, на что намекала Холо, но после сообразил, что речь идёт о мужчине. Учитывая таланты Холо, не было ничего удивительного в том, что она может кого-нибудь соблазнить за вечер. Лоуренс не знал, как лучше отреагировать.

«Разозлиться? Или отшутиться? Нет, лучше проигнорировать», — решил Лоуренс, но было поздно: Холо, не скрывая удовольствия, широко улыбалась.

— Ты такой очаровательный! Поднял мне настроение до конца дня, — подтрунивала она.

Тот отмолчался и лишь вздохнул. Иногда Холо была невыносимой.

— Не тревожься: быть в твоих руках мне приятнее всего.

Лоуренс снова не нашёлся с ответом.

«Вот же заноза, а! Заноза!» — крутилось в его голове.

К полудню Лоуренс опять пришёл в торговый дом. Ещё с порога он заметил, что народу в гильдии было гораздо больше, чем с утра. Торговцы — городские и странствовавшие неподалёку от Кумерсуна — на время праздников приостанавливали ведение дел, и к обеду торговый дом заполнялся смехом и шумом стукающихся кружек.

Утром Лоуренсу сообщили, что Ги Батос, который должен был познакомить его с летописцем, отлучился по делам. Видимо, Ги Батос всё же не был таким бездельником и выпивохой, каким его описал Марк.

Справившись у главы, Лоуренс выяснил, что торговец до сих пор не вернулся. Тогда он стал гадать, чем занять себя, чтобы скоротать время ожидания.