— Мудрых не поймешь, поэтому они и мудры.
— Он ставил несколько книг нам, в основном о Рейне и на рейнском. Легенды об Артуре Рейне, несколько об их Всеотце и Матери.
— Ты их читал?
— Только об Артуре Рейне.
— Великий был человек — протянул тан. — Он ведь был нашим общим вождем и моряков с Запада и нас, первобрибывших с севера, и вечных жителей лесов, Дану. Ты встерчал Даннан?
— Да, в окружении отца. И раньше, они на Простор приходили.
— Да, раньше. Раньше мы сними бок о бок жили, и те, кого мы сейчас зовем горцами или гурками были братьями нам. А теперь…А теперь мы все вгрызаемся в глотки друг друга, пока Рейн — Тан сжал кулак, — пока Рейн един и неделим. Рейн-крепкий кулак, но мы выстоим перед этим стальным кулаком, и вырвем вместье с предплечьем. — Дунланг хлебнул.
— Рейн завоюете север не железным кулаком — над костром повис Вейл. — А серебрянной мошной. Или что, тан, скажешь, я не прав. Только потому что встал под железную юбку Ренйа…
Дунланг оскалился:
— Тогда мне лучше погибнуть от мечей горцев.
***
Лагерь собрался быстро. И не успело еще солнце окончательно залить нагорье светом, северяне уже зашагали сквозь лес, на встречу новому сражению. Разведчики ушли ночью, Хаг не без удивления наблюдал за ними, он даже подумывал, чтобы самому сорваться и понестись сквозь ночь с пятеркой храбрецов. Но обязанность перед братьями останавливала его.
Хаг еще не был так далеко от дома. До Волчьего предела дней шесть пути, не меньше, и это если бы дорога шла напрямик, но лесная более-менее проходимая дорога шла в обход, что прибавляло к пути дня 3–4. Видеть горы так близко, что казалось, что их синева прямо перед глазами, ему приходилось впервые. А ведь там, посреди каменных великанов, уходивших далеко к небу и петляющих путников изогнутыми тропами, таились их враги. Возможно, уже сейчас воронье племя спускалась вниз по одной из этих извилистых, непроходимых для лесных лесорубов, дорог.
— Что, пытаешься горцев рассмотреть? — Увидев промедление брата, усмехнулся Воган.
Хаг отмахнулся и еще с минуту простоял, всматриваясь в синеву верхушек гор. Где-то глубоко в душе он надеялся разглядеть маленькие черные точки спускающихся врагов. Не разглядел: только бесконечные камень и зелень. Спускаться на коне было еще той морокой. Лошадь, не привыкшая к каменным спускам, медленно перебирала копытами, а Хаг и без того был паршивым наездником. Пришлось слезть с коня и вести кобылу под узды.
Каменное плато, на котором дружина провела ночь имело редкий лес по своим границам, что предавало дополнительную защиту. При входе вниз, Хаг отметил, какую-то неестественность в переходе от каменного нагорья на практически голый сухой луг, а потом в густой высокий темный лес. Возвышенность выглядела вбитым лишним каменным гвоздем посреди долины.
В лесу горы уже ушли из поля видимости. Хаг оказался в своей привычной атмосфере: деревья, кустарники, земляные тропы. Взгляд охотника определил следы недавно проходивших животных. Хага резко одолела грусть. Ему вдруг захотелось скинуть меч, щит, взять лук и отправится на охоту. Безмятежно лазить по неизвестному лесу, проходить сквозь его темные заросли, и не боясь, что из-за ближайшего дерева в тебя может прилететь вражеская стрела, а опасаться лишь спугнуть притаившуюся добычу и получить за это подзатыльник от Брендана.
Всадники ускорились. Дунланг торопил отряд как только мог. Не смотря на то, что тан был уверен в том, что враги далеко, он отправил вперед четверых разведчиков. Это решение было принято с подачи Хрорека, Его опасливость все таки нашло свой отклик в уверенности Дунланга. А еще Железноногому не нравился туман.
Услышав о приказе выезде разведчиков, Хаг резко вышел из раздумий об охоте и немедленно напросился стать четвертым. Но один из щитоносцев дяди запротестовал и поэтому пришлось ехать пятерым. Хаг был и не против. Главное, это наконец-то вырваться вперед.
— Если напоритесь на горцев. Бегом назад и трубите в рог, что есть мочи! — Наставляли оба тана. Хоть Дунланг и не верил, что кого-то они обнаружат.
ebooksa