Под неусыпным надзором

22
18
20
22
24
26
28
30

Венди смотрела на Нату со смешанным чувством удивления и восхищения, которое тем не менее быстро сменилось чем-то, больше напоминающим оскорбление или обиду, так как, очевидно, она сама хотела высказать мне все это, но негодная подчиненная, что называется, сняла это у нее с языка.

– Спасибо, Ната, – сказала она с таким видом, будто хотела показать, что на этом участие ее коллеги в дискуссии закончено.

Я еле сдержался, чтобы не улыбнуться от удовольствия. Месть моя была сладка, и все, что для этого требовалось, – просто правдиво описать все мои недавние переживания. Но было бы глупо и дальше продолжать их провоцировать. Несмотря на общий тон романа, я был уверен, что аванс, который выплатит издатель, удержит их от яростного желания отомстить мне. Бывают моменты, когда выгодно оказаться не оправдавшим доверие писателем, потому что побочным продуктом этого является свобода.

– Вы просили меня предоставить вам мою интерпретацию всех связанных с вашей организацией событий, произошедших с момента возвращения Юэна в мою жизнь, Венди. Вы просили, чтобы я показал то, чему вы посвятили всю свою жизнь: ему, Хаззарду. То, что получилось, – честное отображение всего, что мне пришлось пережить. Боюсь, то, как я вижу вас и вашу организацию, в корне отличается от того, как вы сами воспринимаете себя. А я могу писать только то, что чувствую необходимым. Я вам уже говорил: боюсь, я не могу писать по заказу. Моя история более целостная, чем вам кажется. И не надо мне говорить, что он сможет это когда-нибудь прочесть. Скажите спасибо за то, что у вас есть.

Обе молча уставились на меня. Шок от услышанного и едва сдерживаемая ярость, казалось, перекачивали все статическое электричество из комнаты в их дрожащие от злости тела. У Венди задергалось веко. Казалось, ее бесцветные яйцеобразные глаза вот-вот выскочат из орбит. Лоб ее побагровел, и я подумал, что ей неплохо бы последить за своим кровяным давлением.

– Я знаю, что это. – Голос Венди звучал так, словно она только что бросила мне перчатку. – Это клевета. Месть. Жалкая попытка продемонстрировать свое недовольство. Но это не то, о чем вас просили.

– Просили? Это теперь так называется? С того самого мгновения, как тень Юэна упала на мой порог, вы начали требовать, принуждать меня и всячески омрачать мою жизнь, которой я до вашего появления был совершенно доволен.

– Ох нет! Нет, нет! – закричала Венди. – Давайте не будем начинать все сначала. Если вы не понимаете, какой шанс мы вам предоставили, то это ваши проблемы. Эта книга… – Венди похлопала по рукописи, которую пренебрежительно бросила на кофейный столик, – всего лишь жалкий поклеп – не более.

– Тогда предъявите мне иск за клевету. Когда она будет опубликована.

Узкие губы Венди задрожали, но она так и не произнесла ни звука. Теперь у нее задергался другой глаз.

– Вы сказали «будет опубликована», – прошептала Натали.

– О да. Мой издатель принял рукопись. Некоторое время назад я отослал синопсис и несколько первых глав своему агенту. Так положено, если вы понимаете, о чем я. Но вряд ли вам двоим известно хоть что-то об этом бизнесе. Думаю, что и этот ваш обитатель верхнего этажа Тора не имеет ни малейшего понятия, что да как, ведь он долгое время был не в курсе событий. А я получил контракт на издание «Желтых зубов». Их очень воодушевила моя новая работа, гораздо больше, чем та, которую я забросил. Фактически они хотели бы опубликовать «Желтые зубы» уже в этом году, к Хеллоуину.

Венди с трудом обрела дар речи. Сиплым от напряжения голосом она прохрипела:

– И сколько они предлагают?

Я не смог сдержать издевательской улыбки, сообщая им сумму.

– Бог мой, – прошептала Венди. – Так много? – Она бросила взгляд на рукопись на столе. – За… это?

– О да, – сказал я. – За этот самый роман, который лежит здесь. «Желтые зубы». Рукопись принята к публикации.

– Понятно, – медленно проговорила Венди, краска постепенно сползала с ее лица. – И вы решили действовать самостоятельно, даже не удосужившись посоветоваться с нами?

– Да. Это моя книга и моя карьера.

– Не совсем, – вмешалась Ната. – Мы говорили вам, что вы больше не должны думать о своем писательском ремесле. Теперь вы должны содействовать возвращению к жизни и продвижению в мир значительно более важных идей.