Он сердито, но понимающе покачал головой.
Себ проглотил обиду. Это был способ существования Юэна: унижение других придавало ему сил.
– Так ты за этим здесь? Чтобы поддержать меня?
«
– Помнится, когда-то, очень давно, я видел и твое имя на полках в WHSmith[21]. Не лучше ли было для начала самому попытаться закончить книгу?
– Ты думаешь, я завидую всему этому? – Юэн отпрянул. – Вряд ли. Мне было бы стыдно, если бы я накалякал все это, – он указал на книжные полки. – Макулатура, не так ли? Разве это ты хотел писать? Что дала тебе вся эта писанина? Деньги? Где-то по дороге, Себ, ты сел не в ту лодку. Но я пришел сюда вовсе не для того, чтобы говорить с тобой о твоих книгах. – Он издевательски выделил последнее слово, словно самой интонацией хотел принизить значение его работ. – Я пришел сюда не расхваливать тебя. Уверен, для этого у тебя достаточно прихлебателей. Хотя они и понятия не имеют о писательском ремесле, не так ли? Как и о многом другом.
– О чем, например? Мы наконец-то добрались до самого главного, я заинтригован.
Юэн прервал его, выбросив вперед руку с демонстративно поднятым пальцем.
– Не думаешь ли ты, что нечто настолько особенное может быть личным, даже сокровенным? Священным? Но всему свое время. – Он вытянул вперед руку. – Мой бокал пуст.
– Бар закрыт.
– Так открой. Какой во всем этом смысл, если ты не можешь хорошенько расслабиться и выпить со старым другом.
– Тебя вряд ли можно считать таковым. Разве друзья издеваются друг над другом?
– Издеваются! – Это чрезвычайно развеселило Юэна. Он с восторгом хлопнул себя по коленке. – Ты ничего не видел!
Одним взглядом он пригвоздил Себа к месту. Его глаза заплыли от постоянного пьянства, но пылали каким-то неестественным фанатичным огнем.
– Но сейчас, я думаю, ты просыпаешься и начинаешь видеть картинку целиком. И, следует сказать, вовремя. Ты вовремя стал ближе к действительности. Если ты был достаточно обеспокоен, чтобы сбежать на пляж, то будешь, скажем, сильно удивлен, узнав, что я еще могу делать. Может, когда-нибудь я покажу тебе. Но будь я на твоем месте, я бы не стал торопиться увидеть это. Это тебе не цирковое шоу. Лишь крошечная горстка людей в этом мире когда-либо достигала тех чудес, каких достиг я.
Себ изо всех сил старался не реагировать на угрозу и оставаться спокойным.
– Какую картинку я не вижу? Я не понимаю тебя.
– О, давай без кокетства… Кое-кто проводил время с гораздо большей пользой вместо того, чтобы писать глупые истории о… о… – вероятно, алкоголь действовал на его память. – О привиденьицах и всяком таком. Но ты не понимаешь, что на самом деле находится там, или здесь, или совсем рядом с тобой, понимаешь? Конечно, нет. Ты блуждаешь в темноте, как и все. Ты даже не знаешь, что это такое – то, о чем ты пытаешься писать. Это всё фантазии. Вот я и подумал: а не показать ли тебе что-то настоящее, что-то особенное, нечто, для чего требуется гораздо больше умения, нежели сидеть здесь и высасывать из пальца какую-нибудь нелепую историю. Ха! Ты удостоился привилегии увидеть то, что ты видел, но ты даже не осознаёшь этого. Ты не знаешь, что с этим делать. Как я и думал. Боже, боже мой. Ты действительно сел не в ту лодку. Но сейчас я наконец здесь, чтобы помочь тебе.
Себ не был уверен, задохнется он от своего страха или от отвращения, но он чувствовал себя как человек, которому кто-то в насмешку тычет в лицо револьвером.
– В чем помочь? Я в полном порядке.