Под неусыпным надзором

22
18
20
22
24
26
28
30

– Послушай себя! Ты воображаешь, что ты – этакий литературный франт. Джентльмен. Претенциозный. Манерный. Хлыщ, избалованный вниманием Хея-он-Уай[22]. Думаешь, ты кто? М. Р.черт побери Джеймс?

Собственная острота привела его в восторг. Он даже захрюкал от смеха.

– И этот авторский голос. Этот ужасный голос во всех твоих книгах. Какая жуткая подделка! Ведь это не ты. Бога ради, Себ, ты – рабочая лошадка. Пролетарий, пытающийся писать как джентльмен.

– Ты понятия не имеешь о…

Юэн, покачиваясь, поднялся с места, размахивая своими грязными лапами: его красные ладони замелькали в воздухе. Остатки пива выплеснулись из его стакана, и пена, взметнувшись пушистой аркой, осела на столе, на спинке дивана, на стене.

– Ты – посмешище! Безыдейный!

Себ сжал кулаки.

– Ах ты сукин сын! Моя мебель!

– Ой! – Разлетевшиеся хлопья пены показались Юэну смешными, но он выглядел немного смущенно. Очевидно, он понимал, что зашел слишком далеко и может потерять контроль над ситуацией.

От злости у Себа потемнело в глазах. Его трясло, но он сделал шаг вперед. Юэн отступил.

– Я трудился годами!

– На ощупь. Это надо признать.

– Ты учился в частной школе. От рождения ты обладал привилегиями. Ты думаешь, я забыл? Тебе не приходилось себя обеспечивать. Ты никогда не работал, правда? У тебя даже подработок никогда не было. Что ты скажешь в свое оправдание? Тебе нечего сказать. У тебя есть что предъявить? Нет. Ты недисциплинированный, безответственный подросток-переросток. И ты пришел сюда, в мой дом, чтобы критиковать и терроризировать меня? Это я, по-твоему, мошенник? Ты пытался мне угрожать этим… чем ты там занимаешься. Послушай, неужели ты настолько отравлен завистью?

Поначалу, слушая обличительную речь Себа, Юэн выглядел несколько шокированным и даже слегка деморализованным, но постепенно наглая ухмылка вновь вернулась на его лицо, и глаза его потемнели.

– Вот оно. Так-то лучше. Ты не пытаешься больше выглядеть как чертов Уолтер Де Ла Мар[23]. Теперь ты более настоящий. И это уже прогресс.

– Проваливай на хрен!

– Еще лучше. Но ты так и не добрался до сути. Ты все еще не понимаешь, что я здесь, чтобы помочь тебе. Сделать тебе одолжение. Поделиться с тобой кое-чем, что будет… что для начала поможет тебе писать лучше.

Себ вернулся на свое место. Его трясло. Нестабильность оказалась заразной: он давно не подвергался таким острым вспышкам гнева, а эта была настолько сильной, что он даже не способен был ясно мыслить.

– Я звоню в полицию.

– Ха! И что ты им скажешь? Что я вломился к тебе? Но ведь ты сам впустил меня. Я просто старый друг, который проделал большой путь, чтобы встретиться с тобой.