– И, как я понял, отменным.
– О, барон, здесь заслуга моего коннетабля. Стратег, полководец, умница. Передайте спасибо тому, кто порекомендовал его мне в коннетабли. Если бы не он, не знаю даже, сколько бы лишних жизней мы здесь оставили. Вот он достоин всяческих похвал. Ладно, кушайте, а я пошёл.
С высоты холма я оглядел поле. Женщины, эти вечные труженицы уже обходили поле битвы, выискивая раненых и помогая им добраться до лазарета. Я видел, как они перевязывали и французских раненых, невзирая на то, что совсем недавно эти солдаты были виновны в столь многочисленных жертвах наших солдат. Но бой закончился. Теперь есть раненые, и нет врага. Милосердие – один из заветов Господа, заложено в сердце женщины при рождении. Но, если это не произошло, то из такой женщины может получиться такой монстр, такое чудовище, что и мужчина ужаснётся. Далеко в поле курсировали небольшие группы гусар, выглядывая французов, а в небе кружили вечные спутники войны – вороны. Они слетались сюда со всего острова вкусить свежего человеческого мяса, выклевать сладкие и сочные глаза. Кое-где, группами штук по десять они уже пытались начать своё пиршество, но женщины и мужики с носилками иногда вспугивали. Они, недовольно каркая, лениво отлетали на несколько метров, чтобы там найти себе очередной кусок лакомства.
Около редута остановилась карета кардинала. Подбежал служка, поставил рядом с дверцей маленькую табуреточку и открыл дверцу. Кардинал вылез не спеша, подмышкой придерживая толстую книгу Библии. Подобно опричникам подскакали монахи в чёрных рясах и соскочили с лошадей. Один из них протянул кардиналу коптящее кадило. Кардинал впереди, а следом за ним, словно утята за уткой, вытянулись остальные. Ветром стало доносить слова Псалма.
Господь – пастырь мой, я ни в чём не нуждаюсь.
Ты успокоишь меня на злачных пажитях, поселишь меня у вод тихих.
Ты подкреплял душу мою, направлял меня на стези правды ради имени Своего.
А сейчас, когда я иду долиной смертной тени, не убоюсь зла, потому, Господи, что Ты со мною.
Твой жезл, Господи, и Твой посох – они успокаивают меня.
Ты приготовил, Господи, трапезу мне ввиду врагов моих.
Умастил елеем голову мою. Чаша моя преисполнена.
Так благость и милость да сопровождают меня, и я пребуду в доме Господнем многие дни.
– Аминь. – Добавил я от себя.
Как эхо прозвучало за моей спиной
– Аминь. Аминь.
Я оглянулся. В паре шагах за мной стояли два моих пажа – молодые виконты, держащие за поводья своих лошадей и моего коня. На всякий случай. Ещё чуть дальше стояли офицеры свиты.
– Виконт, передайте вестовому офицеру, что через полчаса в моей палатке состоится военный совет. На нём должны присутствовать все полковники, командиры батальонов, командиры эскадронов и редутов, независимо от звания. В том числе и легкораненые. Предупредите барона Шерлока. И Коннетабля, и герцога де Кале, разумеется. Этого хватит. Идите.
– Есть, сир.
Я развернулся и пошёл палатку.
***