– Науку мер постиг он?
– Само собой! Он пядями измерит ширину брюха своего, вершками длину бороды исчислит.
– Музыкален ли его слух?
– О, в высшей степени! Рев осла не спутает с собачьим лаем.
– Каковы его познания в зачатии и в деторождении?
– Он не ошибется: женщина с большим животом – беременна.
– А понимает ли он в иудейских законах наших?
– Безусловно. Увидев обнаженного мужчину, он тут же безошибочно определит, обрезан тот, иль нет.
– Никак в толк не возьму, милейший, зачем нахваливаешь это бездушное и невежественное создание? – задал Забара откровенный вопрос.
– Хочешь правду? Я о нем весьма худого мнения, – дал Эйнан откровенный ответ, – он как Омри, нечестивый царь израильский, поругатель заповедей богоданных. Лишь ради дочери его разливаюсь соловьем. Полюбил ее всем своим дьявольским сердцем и другую в жены не хочу.
– Чем же покорила тебя девица?
– Красою редкой и умом необычайным. Кудри ее вьются, черны, как ворон, глаза – два голубя, губы – красный кармин, зубы – перлы белоснежные, груди – два граната. И нет у меня более слов на устах, чтоб описать прелесть ее. Вдохновленный, я сочинил стихи: