– Не нужно мне этих твоих церемоний! – отмахнулась она в ответ на возражения дворецкого.
Наскоро, обжигаясь, проглотила чашку кофе прямо на Кухне, и полетела в Западную башню, где под самой крышей устроила себе с недавних пор мастерскую. Холст и краски уже ожидали её, но стоило взять в руки кисть, как возбуждение тотчас угасло. Образы, роем теснившиеся в голове, разом куда-то исчезли.
– Что за напасть!.. – воскликнула она в сердцах, ломая кисти одну за другой. Промучившись ещё с час, но так и не притронувшись к холсту, она подскочила к окну и распахнула тяжёлые ставни. В лицо ударил морозный ветер. Она оперлась руками о подоконник, глубоко вдохнула…
Она быстро обернулась, но в комнате кроме неё никого не было.
– Пьеттро?
Тишина…
Зябко потирая руки, она неуверенно вернулась к мольберту. Но комната была такая светлая, а за окном лежала такая красивая заснеженная равнина, что страх постепенно прошел.
Ею овладело странное чувство, будто кто-то другой водит её рукою – и она подчинилась, полностью отдавшись во власть давно забытого ощущения, которое раньше всегда охватывало её в такие минуты: реальный мир исчез, и она осталась один на один со своими фантазиями.
Чудовища, одно другого причудливее, рождались по мановению её кисти. Они заполнили почти весь холст, но она не останавливалась, забыв обо всём… Погрузившись в некий мистический транс, она не видела того, что рождало её воображение. Перед её внутренним взором проносились совсем другие видения: вот воины, закованные в латы, сходятся в кровавой сече, и горит земля у них под ногами, пылают леса и нивы… распятые в пыли мёртвые, растоптанные чужими конями… И огромный костёр – и пылающий старец, и другой – торжествующий, хохочущий, – о, какие страшные у него глаза!.. И голос: «
Рядом бесшумно возник Пьеттро с подносом.
– Пора подкрепиться, госпожа!
Каггла машинально взяла услужливо подставленный бокал. Тягучая, сладковатая жидкость…
– Что это?
– Сок, госпожа.
– Что
Но Пьеттро взял её за локоть:
– Успокойтесь, госпожа! Вам нужно отдохнуть.
Она почувствовала, как её охватывает внезапная страшная сонливость и апатия.
– Да, – вяло согласилась она, позволяя увлечь себя прочь. – Да… Я устала.