Зов Зоны

На опушку молодой человек не вернулся, вполне резонно опасаясь зеленки. Он переживал, что если еще и его самого это чертов мох сожрет, то кто тогда спасет Дашку? Верно, никто… Однако и о Будкине память оставить хотелось. Не просто же так он погиб. Нет, не просто. Не зря – так лучше сказать. Ведь если б не он… «Эх, Будкин, Будкин… Вот угораздило же! И «покойся с миром» не скажешь, и «землю пухом» не пожелаешь. Могилки-то нет и не будет…»

Погоревав, молодой человек наконец справился с охватившими его эмоциями и зашагал по лесной дороге. Юноша держал курс в ту сторону, куда они и направлялись с бедолагой Будкиным – к заброшенному леспромхозовскому поселку имени Двадцать Второго Партсъезда. Впрочем, так именовался леспромхоз, поселок ведь мог и как-то по-иному называться. В блокнотике, кстати, его не было. Там вообще никаких населенных пунктов не было, одни дороги, направления, родники. Ну, хоть так…

Валера шел долго, почти без остановок, лишь иногда замедлял шаг, отдыхал да прикладывался к баклажке. Водицы набрал по пути, в роднике, указанном все в том же блокнотике. День выдался – не поймешь какой. Вроде бы и нет дождя, а все небо затянуто тучами-облаками, этаким палевым маревом, сквозь которое едва-едва светился маленький золотистый мячик – солнце. Ну хоть сухо было и тепло – комфортно вполне.

Густой смешанный лес вскоре сменился ельником, затем опять пошли лиственные деревья – осины, березы, клены, скорее всего, выросшие на месте бывших леспромхозовских вырубок. Кое-где вдоль дороги попадались полусгнившие столбы линии электропередач. Провода с них давно уже поснимали да сдали на металл в ближайшую к Зоне скупку. А что? Какой-никакой, а хабар.

Слева от кленовой рощицы виднелись спутавшиеся между собой заросли рябины, бузины и дрока, средь них проглядывала старая металлическая ограда с давно облупившейся краской. К ограде, вернее, к проржавевшим воротам без створок, с дороги вела неширокая тропа. Старый потрескавшийся асфальт нынче зарос чертополохом, крапивой и еще какой-то колючей гадостью. За воротами виднелись покосившиеся кресты и старые советские надгробия с красными звездами.

Кладбище! Старое, заброшенное кладбище. Могилки, заросшие густой травой и кустарниками, давно уже не просматривались, но по крестам да звездам ясно было, что за местечко. К слову сказать, у самой ограды виднелись и свежие с виду надгробия, явно самодельные. Средь них попадались и кресты, тоже сделанные наспех, из первых попавшихся досок.

Свернув с дороги, Валерий продрался сквозь заросли – любопытно было взглянуть, кто тут лежит и как долго.

«Савелий Иванов, сталкер…» И даты. Два года назад схоронили. И вот еще, еще… даты смерти – те же самые. Видать, охотники за хабаром шли целой группой. На кого-то напоролись… или на что-то – мало ли в Зоне всяких гнусных мерзостей, типа недавней «зеленки» или «перекати-поля»?

Молодой человек передернул плечами, вспомнив напарника, погибшего столь страшной смертью. Вспомнил… и, вытащив нож, внимательно огляделся по сторонам. Вот эта вот молодая березка… Жаль, конечно, губить деревцо, но… Так ведь и не нужно губить, ни к чему это. Кладбище-то ясно где – на дороге, искать долго не надо. В поселке уж всяко какие-нибудь доски найдутся. Вернуться потом – поставить крест, оставив хоть какую-то память о сталкере Василии Будкине. Как его по отчеству-то? Да черт его знает. Ладно. Пусть будет просто – Василий.

За кленами вновь пошли сосны. Не столь уже и высоченные, но стройные, они тянулись вдоль дороги ровными рядами. Видно, что специально посаженные. Для красоты.

За соснами, за поворотом, вынырнули из зарослей крыши, крытые старым разбитым шифером и полусгнившим от времени тесом. Кое-где еще чернел рубероид… Не сняли еще. Ни рубероид, ни шифер… Значит, не так и часто заглядывали сюда разного рода люди.

Помня про таящиеся кругом опасности, Валерий не стал сворачивать к избам, так и пошел дальше прямо по дороге. С обеих сторон потянулись покосившиеся заборы и дома – одноэтажные дощатые бараки с заросшими огородами. На одной халупе висела проржавевшая от времени табличка с едва угадываемой надписью: «Ул. Лесная». А какая же еще-то? Номер дома не просматривался вовсе.

Улица тянулась недолго, метров сто, выходя на небольшую овальную площадь, по всему периметру застроенную разнотипными зданиями. Слева зиял провалами окон двухэтажный деревянный дом, за ним утопала в зарослях автобусная остановка из бетонных плит… Надо же, еще расписание сохранилось! На погнутой железной штанге висела желтая табличка с черными номерами рейсов. Ага! На Припять рейсовые автобусы ходили… А вон и Стечанка тут, и Корогод! Похоже, рядом все. Рядом.

Отойдя от остановки, Валерий присел на ступеньку бетонного крыльца. Здание кирпичное, с виду небольшое, однако – нарядное. Наверное, местный дворец культуры. Ну да – вон и надпись: «Клуб». Под ней, рядом с распахнутыми настежь дверьми, место для афиши… И вместо афиши – надпись цветными мелками: «Мы были здесь! СПб рулит!» – и дата – недельной давности! А рядом рисунок – «нупогодишный» волк! Тоже цветными мелками…

Увидев все это, Валерий вдруг ощутил бурную, поднимающуюся из самой глубины души, радость! Он сразу понял, кто это написал. Конечно же те, кого он давно ищет… Та, которую ищет… Дашка! Ну она же, точно она! Почерк знакомый, с завитушками, а главное – рисунок. Кто из современных подростков волка б изобразил? Да вряд ли кто. Скорее, «чужого» какого-нибудь…

Значит, Дашка тут была, и совсем недавно! Хотя, почему – была? Юноша покусал губы. Вполне вероятно, что девчонка вместе со своей компахой до сих пор где-то здесь! А что? Поселок большой, мест, подходящих для временной базы, много. Вон, хоть тот же клуб или какая-нибудь леспромхозовская контора… Кстати, не худо бы их осмотреть… Черт! Никакой не клуб и не контора! Школа! Вот откуда мелки! Ну не с собой же их Дашка привезла? А где у нас мел? Правильно, в школе.

Не торопясь, молодой человек принялся обходить площадь по всему периметру, внимательно осматриваясь по сторонам. Школы в таких местах обычно строили где-нибудь на пригорке, на окраине, средь соснового леса. Чтоб красиво и без лишней суеты.

С той стороны, откуда пришел, никакой школы не было. Там – кладбище. Школа, скорее всего, где-то в другой стороне.

Сразу за клубом от площади отходила широкая дорога, покрытая потрескавшимся от времени асфальтом. Даже, можно сказать, не дорога, а целое шоссе. Видно, по нему когда-то и ходили автобусы на Припять, на Стечанку и Корогод. Вдоль дороги виднелись все те же бараки, а за ними – длинный бетонный забор. Многих плит уже не было, и сквозь прорехи проглядывал обширный двор, заставленный ржавой техникой. Какие-то тракторы, телеги, сеялки…

Наверное, машинный двор леспромхоза. Его-то можно и потом осмотреть, сначала – школа. А вот, похоже, и она!