Питбуль

Увидев Элоизу, он прибавил шаг.

— Прошу прощения, — сказал он, кладя журнал на полку под стойкой. Его щеки покраснели, и он уставился в пол. — Я не знал, что здесь кто-то есть.

— Все в порядке, — улыбнулась Элоиза. — Я хотела бы переговорить с одним из ваших следователей, Петером Зельнером.

Она протянула офицеру свою пресс-карту через стойку, и он прочитал ее, нахмурившись.

— Илойза Кальдан?

— Это произносится «Элоиза». Это французское имя.

Если бы ей давали крону всякий раз…

— Зельнера сейчас здесь нет, — сказал офицер, возвращая ей карточку. — Он уехал.

— А вы не знаете, когда он вернется?

— Может, сегодня, может, завтра. Он объезжает муниципалитет, так что все зависит от того, не появится ли у него срочных дел. Какой у вас вопрос?

— Я провожу журналистское расследование для издания «Demokratisk Dagblad». Один из моих информантов работает следователем в копенгагенской полиции, и он направил меня к Зельнеру.

Офицер распрямился так, что стало ясно: не каждый день к нему заглядывают журналисты из общенациональных СМИ.

— Ого? — сказал он, и живое участие изобразилось на его лице. — А я ничем не могу помочь?

— Возможно. Это уже, конечно, довольно давняя история, но я хотела бы знать, есть ли у вас какая-нибудь информация по старому делу 1998 года? О лодке, затонувшей где-то в районе Ринкенеса. Там погиб человек. У меня есть свидетельство о смерти.

Она достала из сумки распечатанный документ и положила его на стойку.

— Я хотела бы поговорить с Зельнером, потому что он старше вас, а значит, может помнить этот случай.

Взгляд офицера заскользил по странице.

— Это не было уголовное дело?

— Нет.

Он сжал губы и кивнул.