Перри Мейсон: Дело об одноглазой свидетельнице. Дело о сбежавшем трупе

— Боже, нет. Он находился примерно в ста футах[18]. Он просто видел вылезавшего из окна мужчину. Он уверен, что мужчина был в пижаме. Пижама с красным рисунком. У Эда действительно есть такая. Услышав это, мы хотели до вас дозвониться, но вы уже выехали в Парадайс, и мы не знали, как вас поймать. Мы оставили для вас сообщение в аэропорту Сан-Франциско на случай, если вы там окажетесь, но очевидно, что вы его не получили. Поэтому мы подождали, пока вы доберетесь до Парадайса, позвонили по телефону Эда и наконец смогли вас поймать.

— Так, минутку, — сказал Мейсон. — Ответьте мне еще на один вопрос. А как вы узнали, что Эда обчистили?

— Ах, да! Я до этого еще просто не дошла. У него в вещах нашли сорок пять долларов ровно. За домик в мотеле он расплачивался очень потрепанной пятидесятидолларовой купюрой. Эд сильно пил. Он знал, что его могут в любую минуту обчистить, если он напьется, и поэтому всегда имел при себе пятидесятидолларовую купюру — носил ее под кожаной стелькой в правом ботинке, чтобы было на что добраться до дома, если его ограбят. В карманах у него не нашлось никакой мелочи, вообще ни одной монетки, только эти сорок пять долларов. Это была сдача, которую ему дали в мотеле. Домик стоил пять долларов.

— Но зачем ему было вылезать в окно? — продолжал допытываться Мейсон. — И как он мог это сделать, если ему было так плохо, как утверждал врач?

— Если честно, я думаю, что этот врач просто не хочет признаваться, как там дела обстояли на самом деле, — заявила Сара Энсел. — Вы же знаете, что, когда человек умирает, врачи делают укол прямо в сердце — используют сильные стимуляторы. Я думаю, что доктор Ренолт сделал Эду такой укол, но не стал ждать, пока он подействует. Ему не терпелось оттуда уйти и расспросить нас. Вероятно, Эд успел ему сказать что-то такое, что убедило врача, будто Мирна виновна в его плохом самочувствии и смерти. И, конечно, теперь врач думает, что мы спрятали тело или каким-то образом уничтожили его и что из окна могла вылезать Мирна. Вначале влезла в окно, в домике переоделась в пижаму, потом вылезла. Если хотите знать мое мнение, я считаю, что врач ошибся. Он решил, что сердце Эда остановилось, вколол ему адреналин или что-то подобное, а потом ушел. Эд пришел в сознание, а этот сильный стимулятор придал ему достаточно сил, чтобы встать с кровати и подойти к двери. Когда он понял, что его заперли в домике снаружи, он запаниковал, выбрался в окно, сел в первую машину, которую увидел, и уехал. Глупо думать, что такое хрупкое создание, как Мирна, могло двигать тело. И еще и вытащить в окно? Это абсурд! В любом случае нам-то что бояться вскрытия? Эду стало плохо задолго до того, как мы приехали в мотель.

— Где его вещи? — спросил Мейсон. — Одежда? Багаж?

— Все забрал помощник шерифа. Официальное расследование еще продолжалось, когда мы уехали. Ключ от домика тоже у него, и он его запер. Мы поехали во Фресно, позвонили оттуда вам. Вы велели нам лететь в Сан-Франциско, что мы и сделали. Помощнику шерифа мы сказали, куда он сможет послать вещи Эда после того, как они закончат разбираться с этим делом.

— Где, по вашему мнению, находится Эд Дейвенпорт?

Сара Энсел пожала плечами.

— Конечно, он не может долго разъезжать на машине в пижаме, без денег и водительского удостоверения… — высказал свое мнение Мейсон.

— Пьяные порой проделывают очень странные вещи, — заметила Сара Энсел. — Мирна рассказывала, что, когда Эд выходит из запоя, он ведет себя как сумасшедший. Такое вытворяет…

— Его остановят, — настаивал Мейсон.

— Конечно, остановят. Контора шерифа связалась с дорожной полицией, а те разослали предупреждения всем постам, чтобы искали человека в пижаме за рулем автомобиля. Для него небезопасно находиться на дороге.

— Врач считает, что он может потерять сознание или…

— Врач считает, что он мертв, — твердо заявила Сара Энсел.

— И Эд Дейвенпорт сказал врачу что-то такое, что тот с подозрением отнесся к Мирне?

— Очевидно, что так оно и было. Во всяком случае, врач расспрашивал Мирну о конфетах.

— Каких конфетах?

— Ну, Мирна говорила, что у Эда бывают запои. Обычно он не ест конфеты, но он обнаружил, что если, когда на него накатывает желание выпить, он наестся конфет, это желание пропадает. Насколько я понимаю, на этот раз на него накатило, когда он еще не добрался до Фресно, и он принялся есть конфеты. Конфеты были у него с собой как раз для такого случая.

— Что за конфеты? — спросил Мейсон.