— Ничего страшного. Откроете один остров без меня.
— Но нам важно знать причины, — настаивал лоцман. — В чем причина вашего несхода на берег?
— Причины личного порядка, — отвечал Суер. — Не могу. С этого острова пахнет.
Мы принюхались, но никакого запаха не ощутили.
Остров был явно вулканического происхождения.
Посредине возвышался давно, кажется, потухший вулкан. Лава изверглась из него, застыла и окаменела. Она стекала к берегу плавными грядами.
— Возьмите с собою мичмана Хренова, — рекомендовал нам капитан. — Остров унылый и гнусный, может быть, хоть мичман что-нибудь отчебучит.
На берег мы высадились в таком порядке: Пахомыч, лоцман и мичман. Я замыкал шествие, крайне огорченный отсутствием капитана. Кроме того, мне казалось, что, действительно, чем-то пахнет, и я уже ругал себя, что не остался с Суером на борту.
Первым делом мы решили взобраться на вулкан и посмотреть действует он или уже бездействует.
— Кажется, бездействует, — рассуждал я. — Но какой-то запах испускает, значит, немного действует. Чем же это пахнет?
— Да не пахнет ничем, — успокаивал Пахомыч. — А если и пахнет, так это вулканической пемзой, ну той, которой ноги моют. Весьма специфический запах.
— А по-моему, старпом, пахнет чем-то более тонким, — спорил с ним лоцман.
Мичман Хренов вроде бы и не чувствовал никаких запахов. Ничего пока не отчебучивая, он дышал полной грудью, довольный, что его списали на берег.
Так мы продвигались по направлению к вулкану, медленно поднимаясь на его отроги. Удивляло отсутствие чего-нибудь живого, хоть бы птичка какая или травинка — лава, лава, лава.
Отчебучил неожиданно лоцман.
— У меня что-то с животом, — сказал вдруг он. — Бурчит что-то. Это, наверно, акулья кулебяка! Наш кок Кашкин, пожалуй, ее не дожарил. Не могу больше, братцы!
И лоцман вдруг скинул шаровары и стремительно присел. Этот жест лоцмана послужил неминуемым сигналом. Мы все сразу вдруг почувствовали неправильность акульей кулебяки.
Пахомыч крепился, а мы с мичманом, ругая кока Кашкина, решили немедленно испытать облегчение и присели.
Оправившись чин по чину, мы продолжили восхождение. Вдруг не выдержал Пахомыч. И этот мощный дуб внезапно рухнул, то есть повторил наши поступки.
С ним за компанию присел и лоцман.