И, действительно, золото, черт побери, золото перло из жерла, сдобренное правда невероятнейшим запахом.
— Это не золото, — сказал Пахомыч. — Это — золотое вно.
Он кинул мичману корзину, и мичман, зажимая нос, набрал полную корзину золотого вна.
Потом, уже на борту он вручил эту корзину нашему капитану.
— Похоже на золото, сэр, — сказал он. — Большая редкость, думаю, что дорого стоит.
— Отчего же такая вонь?
— Думается, что это все-таки не совсем золото, а скорей золотое вно, — сказал мичман, — но я знаю в Москве пару банков, в которых особое чутье на золото. Они затыкают нос, сэр, поверьте, заткнут и на этот раз.
— Вно есть вно, — сказал Суер. — Даже и золотое, — и он одним ударом капитанского сапога вышиб за борт корзину с золотым вном.
Корзина, конечно, не затонула и до сих пор болтается где-то на волнах Великого океана.
Глава двадцать девятая
Кроки и кошаса
Открывая наши острова, мы, конечно, заносили их на карту. Это ответственнейшее дело поручено было мичману Хренову. Обычно после открывания очередного острова в кают-компании собиралась сверхсекретная группа, в которую, кроме меня и капитана, входили старпом и лоцман.
Под рюмочку кошасы мы придумывали название очередному острову, а после вместе с широтами и долготами выдавали это все мичману. Полагалась ему и рюмочка кошасы.
Взяв кошасу под мышку, мичман, хмыкая, уходил куда-то к себе и заносил все на карту. Карту эту он почему-то называл «кроки».
— Сейчас занесу на кроки, — говорил он обычно, помахивая кошасой.
И вот, что бывало не скажешь мичману, дрова пилить или картошку чистить, он всегда отнекивался:
— Кроки, кроки, у меня кроки.
Когда он не появлялся в кают-компании на наших вечерних приемах корвалолу, мы оправдывали его:
— Кроки! Хренов делает кроки!
Как же, собственно, он их делает, толком никто не проверял.
ebooksa