— В этих местах ночью рискованно появляться даже тем, кто всю жизнь прожил в Радиании, госпожа, — наставительно проговорил Ун Гарат. — Наверное, кто-то видел, как мы шли от берега, узнали чужих, вот и попробовали заманить. Мы-то знаем, что верить здесь вообще никому нельзя.
— Вам-то, надеюсь, можно? — усмехнулась Ника, окончательно беря себя в руки.
— Клянусь всеми богами сразу, госпожа, вас я точно не обману никогда! — рассмеялся собеседник.
Постепенно улицы стали чуть шире, а пронизывающая, казалось, всё вокруг вонь уже не так резала глаза.
Ряды многоквартирных домов как-то вдруг внезапно закончились, и мимо потянулись высокие ограды особняков вроде того, в котором проживала семья регистора Трениума.
"Даже в Радиании есть своя элита", — усмехнулась про себя попаданка.
— Стойте! — неожиданно скомандовал Вилит, когда они подошли к очередному перекрёстку.
Шагавшие впереди наёмники послушно остановились.
— Подождите нас здесь, — распорядился принц и увёл свою спутницу в узкий, чуть более полутора метров, проход между двумя высокими каменными стенами.
Наставительно посоветовав охранникам не расслабляться, Ун Гарат последовал за сыном императора.
Сделав первый шаг, девушка едва не поскользнулась. Мостовую в этом проулке то ли разобрали, то ли вообще никогда не делали. Под подошвой сандалий отвратительно захлюпала холодная грязь, в которую местами нога погружалась по щиколотку.
— Здесь, господин, — подал голос их спутник. — Дальше можно не ходить.
Он издал тонкий переливчатый свист.
Все трое затаили дыхание. Как всегда в ожидании, время потянулось нестерпимо медленно. Над ухом мерзко и многогласно запищали комары, обрадовавшись нежданному угощению.
Почувствовав, как ноги коснулось что-то скользкое и противное, Ника с раздражением отбросила это в сторону. Послышался негромкий всплеск.
— Он что, заснул? — недовольно буркнул юноша, шлёпнув себя по шее. — Позови ещё раз!
— Да, господин, — покорно отозвался мужчина.
На сей раз звук у него получился гораздо более громкий и требовательный. Возможно, именно поэтому очень скоро над их головами что-то прошуршало, и негромкий голос с тревогой спросил.
— Это ты, Ун Гарат?
— Да, господин Птаний.