Начали мы все же не с пленника. Меня посетила мысль, что следует наведаться в клон-центр. Пусть Мать и утверждает, что Иваныча в Речном не было, но мы то точно знаем, что он здесь был!
Лаборант, конечно же, совершенно не помнил человека, похожего на Иваныча. Даже после того, как Анна перекинула ему определенную сумму денег, память у лаборанта не прояснилась. Впрочем, полученные деньги он отработал честно — связался со сменщиками и узнал у каждого, не было ли такого посетителя.
К сожалению, в клон центре нам ничего нового узнать не удалось.
Следующая зацепка — это бар Кэса. Кто-то ведь заплатил за номер, в котором обитал Иваныч? Кэс поначалу не особо хотел с нами откровенничать, однако мы со Строговым сбросились ему на ремонт номера, и Кэс растаял. Оплата за номер была произведена от Иваныча.
К сожалению, этим фактом мы лишь подтвердили собственные догадки, а вот для системы это не являлось доказательством ее «неправоты» — Иваныч мог сбросить деньги Кэсу, даже находясь за пределами Речного, но в пределах сети. Так что Мать не нашла бы никакого противоречия в том, что человек снял комнату, и при этом в городе не был. Снял да не пришел: планы изменились, мало ли…
Впрочем, Строгов заявил, что от Матери здесь мало что зависит — у патруля, явившегося в гостиницу, были ВЗОРы. Перестрелка была ими зафиксирована. Однако Мать все спустила на тормозах…или же ее заставили это сделать.
Совсем забыл упомянуть — когда нас убили на болотах, пока мы возрождались в клон-капсулах произошло еще одно неприятное событие — система вернула полномочия коменданту. Как и почему — мне неизвестно. Но факт остается фактом. Так что, если Толяныч прав, если предположить, что невидимость и неуловимость наших противников объясняется "крышеванием" со стороны коменданта, то систему и гарнизоннных действительно можно считать потенциальным врагом. Во всяком случае, действовать они будут против нас.
Что очень хреново.
Получается, добыть хоть какую-то информацию мы можем всего двумя путями: через пленника, который совершенно ни хрена не знает, или же пришедшим мне на ум способом. Впрочем, мой способ скорее позволит подтвердить, что на нас напали мары, чем идентифицировать нападавших…
***
— Патрон… — в дверь заглянул один из телохранителей.
Гринберг с неохотой поднял на него глаза, отрываясь от чтения книги. В коем-то веке ему выпала возможность отдохнуть, расслабиться и заняться тем, что всегда его умиротворяло, успокаивало, позволяло забыть о реальности и уйти в мир авторских фантазий. Он как раз начал новую книгу и дошел до интриги: девушка Лесса вот-вот должна была воплотить в жизнь свой план, отомстить коварному врагу, который перечеркнул жизни ее родных, превратил в ад ее собственную, и вот…
— Чего тебе? — буркнул Гринберг.
— Патрон, вас хочет увидеть какой-то колонист.
— Что ему надо?
— Говорит, что дело огромной важности, и ему нужно с вами поговорить. Что-то про «НКВД».
— «НКВД»? — Гринберг поднял бровь.
На этой планете все шло кувырком. Подумать только, он даже представить себе не мог, что нужно было взять с собой это дешевое барахло. Здесь «НКВД» были самым настоящим дефицитом, и за ними вели жесткую охоту. Еще бы, ведь обработанные с помощью этого устройства шкуры любых зверей ценились в разы дороже…
Если бы Гринберг знал, то взял бы с собой на Хруст десятка три этих устройств и расходников к ним. С их помощью он не только бы поимел кругленькую сумму, но еще и давно бы забил трюм своего корабля. Ну, кто же знал…
Из-за дефицита НКВД он вынужден был сидеть на Хрусте уже несколько недель, и сидеть ему еще неизвестно сколько… Впрочем, виной тому были вовсе не «НКВД» и шкуры. Причиной задержки стало то, что Дьяк и его болваны умудрились профукать партию золота и драгоценных камней. На караван напали колонисты и просто отобрали все ценности. При этом Дьяк так и не смог вычислить виновников. Более того, его неуемный характер, вспыльчивость, привели к тому, что началась серьезная война между изгоями (марами ‒ людьми Дьяка) и колонистами. Пока Гринберг ждал новую партию, начал собственное расследование и был уверен, что в скором времени найдет и грабителей, и груз. Естественно, в случае обнаружения груза сообщать об этом Дьяку он не собирался.