К сожалению, ничего нового мы для себя не почерпнули.
Шендра снял снайпер. Он помнит последние моменты жизни так: разглядывал окрестности, миг, и уже проснулся в клоне.
Кийко расстреляли в спину, однако, лежа лицом в мокрой траве, он успел услышать, как расправлялись с другими. Тем не менее, нападавшего разглядеть не успел — с большей вероятностью попал под «контроль».
Литвин снимал шкуру с кота, услышал шум, повернулся. Успел увидеть труп Кийко и обезглавленное тело Мундалабая. Далее очнулся в клоне.
Вернувшийся Мундалабай как всегда рассказал эпичную историю: пока Литвин снимал шкуру, сам Мундалабай заметил кота невдалеке и следил за ним. Потом повернулся на шум, услышал свист рассекаемого лезвием воздуха, а дальше:
— Потом Мундалабай видеть небо, землю, небо, землю. Трава. Мундалабай видеть человек белый комната.
— Что за херню он сейчас промел? — поинтересовался Литвин у остальных.
— Башка катилась по земле, — ответил Шендр, — вот и видел небо и землю.
Литвин тихо выматерился.
Эпично убили и Кузьму. Он засел в «Проходце» и собирался пришить любого, кто сунется внутрь. Впрочем, он понимал, что шансов у него немного. Если противник не дурак, то попросту швырнет ему гранату, и дело с концом.
Однако произошло иначе, Кузьма детально описал произошедшее с ним. А было так: выстрел, звук рикошета, и все, он в клон-центре.
— Вы понимаете? — повторил он. — Эта скотина убила меня рикошетом!
— Ты уверен? — переспросил Шендр. — Ладно бы очередь пульнул, тогда верю…но один единственный выстрел, и срикошетил в голову?
— Почему решил, что именно в голову? — удивился я.
— А куда еще ему попали, если сразу откинулся? — ответил Шендр. — Честно, не верю, нелепица какая-то. Быть такого не может.
А вот Строгов сидел молча, погрузившись в собственные мысли.
— Нет, блин, быть не может, — наконец со вздохом сказал он.
— Что не может? — полюбопытствовал я.
— Человек, даже стрелок от бога, не сможет так сделать. Нужно точно знать, где Кузьма находился. А тут… Нет, про нечто подобное я слышал, но черт знает когда. И то, это только слухи были…
— А что за слухи? — тут же заинтересовался Литвин.