Когда рушатся троны…

13. Достаточно трех телеграмм

Адриан забросил ногу на ногу и обеими руками охватил колено.

– Вас интересует мой личный взгляд, – может ли интервенция спасти Россию? Иначе говоря, может ли экспедиционный корпус разбить Красную армию? Я полагаю – да. Однако, увы, сомневаюсь, чтобы Европа пошла на это… Теперь об этом не может быть и речи. Вы видите, и Франция, и Англия накануне признания международной злодейской банды, оккупировавшей несчастную родину вашу.

– Это для печати, Ваше Величество?

– Да.

– Значит, Ваше Величество изволит считать интервенцию необходимой?

– Нет. Не вижу никакой необходимости в этом. – И, встретив удивленный взгляд интервьюера, пояснил. – Чтобы свергнуть большевиков, не надо не только экспедиционного корпуса, не надо даже дивизии, даже полка…

– В таком случае, как же?.. – недоумевал Калибанов, – что же надо, Ваше Величество?…

– Всего-навсего три серьезных деловых телеграммы. Из Парижа, Берлина и Лондона – в Московский Кремль с требованием уйти, немедленно уйти, пока не поздно и пока вся эта правящая шайка может получить визы и гарантии личной безопасности. Увидев, что с ними не шутят, все эти Троцкие, Зиновьевы, столь же наглые, сколь и трусливые, – разбежались бы, как крысы с погибающего корабля. В этом я так же глубоко убежден, как и в том, что ни Берлин, ни Париж, ни Лондон в Москву таких телеграмм никогда не пошлют. В этом-то вся трагедия…

– Ваше Величество, до чего же вы правы! – с заблестевшими глазами воскликнул Калибанов. – Три телеграммы! Только и всего!.. Счастье так возможно, так близко…

– И так бесконечно далеко, – молвил с сочувствием Адриан.

– Ваше Величество, а как вы смотрите на великодержавные правительства, идущие на соглашение с большевиками?

– Как на пастухов, глупых и нечестных. Пастухов – одних сознательно, других бессознательно пускающих волчью стаю в свои овчарни.

– Это для печати?

– Но только придется немного смягчить… Заодно уж возьмите на себя труд отметить, что я выгодно выделяю Северо-Американские Соединенные Штаты и некоторые невеликодержавные государства, как, например, Испанию, брезгливо сторонящиеся от каких бы то ни было отношений с палачами русского народа и русской императорской семьи… Затем, нельзя не приветствовать Болгарию, сумевшую раздавить свою большевицкую гадину и повернуться спиной к Совдепии… Это и красиво, и смело, и гордо. Да, для этого была нужна смелость и беззаветная любовь к своей родине!.. Смелые вожди и несколько сот рискнувших своими головами людей… В Югославии какой-то проходимец Радич, бывший австрийский агент, а сейчас большевицкий наймит, начинает мутить, подкапываться под основы существующего строя, не встречая, или почти не встречая, отпора. Между тем давно пора разогнать свивающую там прочное гнездо кучку советских лакеев… Если бы Мильеран и Пуанкаре не пожелали уйти и отдать Францию на растерзание социалистам, право, любой колониальный капитан с батальоном сенегальцев водворил бы строгий порядок в Париже, а следовательно, и во всей Франции, и Пуанкаре мог бы еще тверже проводить свою национальную политику… Ваше лицо сияет, ротмистр. Я вас понимаю. Но палка о двух концах. Так же легок и, это гораздо хуже, переворот слева. Опять-таки при наличности железного вождя и каких-нибудь пятисот азартных смельчаков.

Бритое, жокейское лицо вытянулось:

– А народ, Ваше Величество? Армия?..

– Народ всегда пассивен, даже если и был доволен свергнутым режимом. Относительное довольство… Полного никогда не бывает. Что же касается армии, если она сплошной военный лагерь, подчиненный близкой, единой, осязаемой воле, тогда другое дело. Если же она разбросана по всей стране, один какой-нибудь верный кавалерийский полк опоздал на четверть часа – и свершилось уже непоправимое. Четверть часа и мало, и бесконечно много. Не опоздай на четверть часа в Варение преданные королевские гусары, Людовик XVI не был бы казнен и жил бы за границей. Не опоздай на четверть часа Груши со своим конным корпусом во время Ватерлооского боя, и карта Европы была бы совсем другая, и Тюильерийский дворец не был бы сожжен, и правила бы из него династия Бонапартов. Согласны вы или нет?..

– Вполне, Ваше Величество, вполне. Все это для печати?

– О, на этот раз далеко не все. Об Америке, Испании, Болгарии, Югославии и Радиче – пожалуйста. Что же до переворотов, пусть это между нами. Будь я частным лицом, – отчего же? Но согласитесь, неудобно же королю доказывать легкость революционных свержений, да еще эту самую легкость снабжать каким-то чуть ли не руководством… Есть у вас еще вопросы?