– Но в основном да.
– Всего несколько дней.
– Ты хочешь, чтобы я приехала к тебе сейчас?
– О господи, нет, конечно. Мне просто страшно, Кэт. Мне не было страшно до этого. Я все держала под контролем.
– Это не вся проблема?
– Я не знаю. Просто этой ночью… сразу все… смерть… могилы… земля у меня во рту… кислородные маски… спуск вниз… боль. Ужасная боль, с которой никто ничего не может сделать.
– Дай мне полчаса.
– Нет, слушай…
– И мне понадобится двойной эспрессо.
Кэт выключила телефон.
В поле серый пони возник из ночной темноты и посмотрел на нее через забор, призрачно сияя.
– Ты разбил мой сон, – сказала она ему и дала машине проехать вниз по склону несколько ярдов, прежде чем завести двигатель и свернуть на темную дорогу.
Карин открыла входную дверь. На ней был длинный вафельный халат, а волосы были завязаны. «Она никогда не была неопрятна или не причесана, – подумала Кэт, – даже с самого раннего утра. Но она потеряла в весе, слишком быстро за слишком короткий срок, и ее лицо выглядит по-другому – что-то с глазами, какие-то слишком резкие черты лица».
Кэт поцеловала ее в обе щеки и крепко обняла. Ее тело показалось совсем щуплым.
– Ты святая, – сказала Карин.
– Нет, просто врач.
– И друг.
– Это в первую очередь.
– Ты правда хочешь двойной эспрессо?
– Может быть, лучше чай?