Этюд на холме

Через секунду, женщина кивнула.

– Хорошо. Теперь рассказывайте.

Сначала сбивчиво и время от времени бессвязно Марион Кит начала говорить. Она страдала от болей в животе и дискомфорта с того времени, как умер ее муж. Как и сказал Крис, было проведено обследование, но ничего противоестественного не обнаружилось, и все лекарства, которые ей прописывали, давали только временное облегчение. Проблема всегда возникала снова. Она работала на полставки юридическим секретарем, и коллега рассказала ей про хилера.

– Она сказала, что он вылечил так много людей. Она сказала мне, что то, от чего я страдаю, это его специальность. Она просто уговорила меня пойти. Я была в отчаянии, я пробовала все. Ваш муж хороший доктор, я знаю это, но все, что он давал мне, помогало ненадолго, и я хотела остановить эту боль и все остальное. В последнее время это сильно отравляло мне жизнь. Я подумала, что ничего не теряю, и волновалась, что они в больнице могли пропустить что-то важное. Вы сами слышали такие истории. У меня подруга умерла от рака кишечника, я знаю, что это такое.

– Я понимаю. Это всегда тяжело, и люди начинают волноваться, что у них что-то серьезное, когда симптомы не уходят. Никто вас не обвиняет, миссис Кит.

Ей не было страшно, сказала она, она слышала много потрясающих вещей про «доктора Гротмана», и даже когда она поняла, что кроме них двоих в комнате никого нет, ее это не обеспокоило. Руки, парящие над ней, прощупывание и мельтешение, мнимый надрез, что-то упавшее в ведро под кушеткой… Это все казалось странным, сказала ей Марион Кит, но в этом не было ничего «неправильного». Казалось, что он знает, о чем говорит… «Такой уверенный», – сказала она. Он сказал, что у нее были «плохие ткани», что ему надо извлечь зараженную массу, что ее желудок сильно воспален и что ее внутренности одновременно «перекручены» и инфицированы. Он мог излечить ее за один сеанс. Она выйдет из его кабинета свободной от боли, и дискомфорт останется в прошлом.

Это было немыслимо, невероятно – и все же он пробормотал что-то, и она твердо уверовала в дух доктора, который работает через него. Все это выглядело как что-то само собой разумеющееся.

Кэт молчала, дивясь доверчивости людей, в обычной жизни таких осторожных и разумных, и представляла реакцию кого-нибудь из них, если бы она, дипломированный врач, проделала хотя бы половину тех вещей, которые они позволили с собой сделать этому человеку.

– Потом он сказал, что было что-то еще. Он сказал, что проблемы с моим желудком имеют более глубокий источник, чем он думал. Он был сконцентрирован в моих женских органах, и именно они вызывали самые большие проблемы. Он сказал, что ему нужно узнать больше, но что только если я расслаблюсь, он сможет излечить меня, что он знал, в чем была причина. Я не подумала. Я просто даже не подумала. Мне нужно было догадаться.

– Что произошло потом?

– Он бормотал что-то… как будто на иностранном языке. Его голос стал глубже, он начал издавать гортанные звуки, и вот тогда уже стало немного страшно. Его глаза смотрели вперед. Каким-то образом он смотрел прямо внутрь меня. Его глаза изменились. Я не могу объяснить. Они просто изменились.

– Он просил вас раздеться?

– Только снять юбку и блузку, и он дал мне одежду, ну, обычную больничную одежду, так что мне показалось, что все нормально. Но после этого он сказал, что мне надо будет снять колготки и трусы.

– И вы сняли?

– Это звучит глупо, звучит так, как будто я недоразвитая, да? Но что-то было в нем в тот момент, его глаза и его голос. Я была напугана. Его глаза были такими…

– Гипнотизирующими?

– Я собиралась сказать «завораживающими», но да, видимо, они меня гипнотизировали. Сейчас я понимаю это. Я сделала, что он сказал, потому что боялась противиться. Я чувствовала, что у него есть власть надо мной.

Он снова заставил ее лечь, и на этот раз она сначала почувствовала какой-то холодный инструмент, а потом его пальцы, проникающие в ее вагину и начавшие там двигаться. Он попросил ее перевернуться, и, надавив ей на спину и в область почек, он также ввел пальцы в ее анус. У нее заняло очень много времени, чтобы рассказать Кэт обо всем, что случилось, и ее пришлось довольно серьезно подталкивать. Кэт еле сдерживалась, чтобы не подсказывать ей конкретные слова, но женщина сгорала от стыда и смущения, и для нее было страшно унизительно рассказывать даже доктору о том, что с ней сделали.

– Марион, я понимаю, как это для вас тяжело, но вы понимаете, что я должна иметь абсолютно четкое представление обо всем, да?

– Я знаю. – Ее голос теперь звучал почти как шепот.