– А вот и нет! Вы жалеете меня, а я жалости не терплю.
– Ладно, давайте сыграем по-другому, – предложил Мак и неожиданно улыбнулся, чем несказанно удивил гостью. – Значит так, если выигрываю я, то целую вас, если же вы – целуете меня. Договорились?
– А вы, оказывается, жуткий хитрец, – рассмеялась Джинни, – выигрываете при любом варианте.
Мак не нашёлся, чем ответить, ибо вдруг вспомнил Энни. Когда-то он играл с ней в шахматы на поцелуи. Мотнул головой, отгоняя воспоминания.
Победил Мак, хотя играл довольно небрежно, отвлекаясь мыслями, переставляя фигуры почти машинально.
– Я победил, – улыбнулся он. – Где мой приз?
Потянулся к девушке. Она приподнялась ему навстречу и напряглась всем телом, ощутив сильные руки. Его легкомыслие вдруг словно ветром сдуло. Неожиданно обратил внимание на её глаза редкого зелёного цвета. «Совсем как у кошки!» Их лица сблизились, он уловил запах молодого женского тела. Глаза девушки закрылись в ожидании поцелуя. Сердце его бурно заколотилось, он едва коснулся её упругих и тёплых губ и тотчас же отпрянул. Джинни удивилась столь робкому поцелую и посмотрела на него изумлёнными изумрудными глазами.
«Почему я не поцеловал её по-настоящему? – досадовал на себя Мак. – Я же хотел, хотел! А сейчас это сделать уже неудобно – вдруг обидится. Упустил удобный случай!»
Мак успокоил себя, что сделает это в следующий раз, но неожиданно для себя самого вдруг из-за какого-то упрямства отказался играть. Девушка явно обиделась.
Желая загладить свою вину, Мак подошёл к ней, но Джинни отвернулась. Он протянул руку и стал гладить волосы: мягкие и шелковистые, струившиеся между пальцами. Она замерла, дозволяя ему эту невинную ласку. Потом чуть подалась к нему, прижавшись спиной и откинув голову на его грудь. Он продолжал гладить её волосы.
Девушка закрыла глаза и наслаждалась этим, не скрывая своего чувства. Затем взяла его руки, скрестила и прижала к своей груди. Так они простояли долгие блаженные минуты.
«Хорошо как, – мелькнула мысль у Мака, – но зря я делаю это, зря. За всё рано или поздно приходится расплачиваться, ничего не даётся даром. Чем я заплачу за это блаженство?»
Джинни повернулась к нему. Острые груди пробудили страсть. От жаркого нахлынувшего чувства в голове Мака загудело, на какое-то мгновение он потерял самообладание. Они слились в объятии… С силой сжал в своих объятиях податливое тело…
– Ты делаешь мне больно! – невольно вскрикнула девушка.
Он ослабил объятия. Поднял и легко понёс на постель…
Когда прошёл первый шквал страсти, они пришли в себя. Громадность их чувств требовала себе выхода, и он нашёлся в словах: перебивая друг друга, они начали рассказывать о себе. Немного спустя хладнокровие англичанина и сдержанность шведа возобладали. Мак обуздал свои эмоции и сделался предельно скупым на слова. «Слишком много ей знать ни к чему, – решил он. – Нехорошо для неё самой. Чем меньше знаешь, тем меньше шансов проговориться пусть даже невольно. Издревле известно: чем язык скупее на слова, тем твоя целее голова».
Слушая рассказ о любовной драме Джинни, о том, как возлюбленный ей изменил, Мак удивился: по словам девушки, случилось сие более года назад. Почему же она решила утопиться только вчера? Странно… Но расспрашивать не стал, чтобы не растравлять ей душу и не напоминать о неудавшейся попытке самоубийства».
– Давай уедем с тобой куда-нибудь! – горячо говорила Джинни. – Мне безразлично, куда именно, но только подальше отсюда. Увези меня, милый! Я буду тебя любить так, как ты себе просто не представляешь! Только увези меня отсюда! Ты это можешь, ты такой сильный, умный, хороший!
От подобных речей у Мака кружилась голова.
«Может быть, действительно уехать? – лихорадочно размышлял он. – Хорошо бы! Но я ещё не выполнил задания, пострадает моя репутация, потребуют вернуть аванс. А я его почти весь отдал сёстрам. Нужно помочь и брату. У него все надежды только на меня, иначе вылетит в трубу. Но с другой стороны, за дом матери и за всю обстановку я заплатил, но брат и сёстры по-прежнему тянут из меня деньги, как привыкли делать всегда. А ведь они давно не маленькие, все имеют свои семьи, встали на ноги и могут… должны обходиться без меня. Сам виноват, приучил на свою голову! Нужно отучать, не пропадут без него… Как хочется забыть обо всём и уехать в неизвестное далёко. Только ничего не получится: и хочется, но… Необходимо оставаться здесь. Необходимо! Я должен исполнить то, ради чего прибыл сюда. С удовольствием уехал бы, но для этого нужны большие деньги, которых у меня нет. Возможно, позже такое станет реальным. Пока же лучше не думать, не расслабляться: мне необходимы полная собранность и трезвая голова, иначе могут последовать крупные неприятности».
ebooksa