Партия, дай порулить

И вдруг до Клепикова дошел смысл того, о чем сказала ему Алла.

– Я не понял, что, Нику убили? – он выпучил глаза. – Когда?

– О господи, Миша! Что ты так разоряешься?! – всунулась в дверь растрепанная голова его сестры. И не дождавшись ответа, нырнула назад.

– Убили. А тебе что, дружок твой Селиванов разве не рассказал? – Алла снова не удержалась от колкости.

– Какой он мне дружок? – с досадой сказал Михаил. – Он же теперь птица высокого полета. Да и по политическим мотивам мы с ним разошлись.

– Вы с ума посходили все с этой политикой! – возмутилась Алла. – Зачем ее к дружбе примешивать?

– Да нет, просто с Селивановым своего мнения быть не должно. Ну а если мне не нравится, когда политические партии финансируются из-за бугра? Мы сами в своей стране со своим дерьмом разберемся. А вы «поучайте, лучше, ваших паучат», – закончил он словами из фильма про Буратино. – И не нравится мне его «Ориентация – Запад». Я по-другому думаю. Но разве ему можно было такое сказать? Так что мы не общаемся. И про Нику я не в курсе.

– Убили ее, Миш. Зарезали в ванной. Вот такой кошмар и ужас, – Алла внимательно посмотрела на Михаила, но ни один мускул на его лице не дрогнул. Видимо, и, правда, ничего не знал.

– Да, дела, – протянул Клепиков. – А знаешь, я, в принципе, не удивлен. Мне всегда казалось, что она плохо кончит.

Алла насторожилась.

– Мутная она какая-то была, – продолжил рассказывать Миша. – Денег много всегда хотела. Все, конечно, их хотят, но она постоянно об этом говорила. Просто достала. И как она хочет супер-пупер моделью быть, чтобы много зарабатывать, и как она будет блистать в западных крутых журналах. Но не просто блистать, а блистать, чтобы получать кучу бабок. И про то, что замуж ей нужно срочно за богатея… Короче, допекла она меня своим богатством во как! – и он провел ребром ладони себе по шее.

Алла слушала, затаив дыхание, боясь пропустить что-нибудь важное.

– И ведь все у нее получилось! – Михаил с досадой хлопнул по столу. – Вот слушай, что расскажу. Как-то раз ночью раздался звонок в дверь. Приперся Артем со своей каланчой. Он был в невменяемом состоянии. Растрепан, растерян, руки дрожат, просто не мужик, а сопля. Он вбежал на кухню и давай шарить по шкафчикам. Потом в холодильнике нашел бутылку водки, зубами сорвал крышку, налил себе полный стакан и залпом выпил. Я офигел. Ты же знаешь, какой Артем эстет. Там всякие Камю, Курвуазье, Мартель… Водку даже не нюхал, а тут такое некомильфо. И Ника сначала тоже была испуганная. А потом посидела, посмолила и успокоилась, даже повеселела.

Мишка разломал пирожок и стал задумчиво его жевать.

– Так что с ними случилось? – нетерпеливо спросила Алла.

– Они мне рассказали, что попали в аварию. Разбили машину, еле выкарабкались. Мужик, по вине которого они перевернулись, скрылся. Они всю ночь у меня сидели, пили, курили, Селиванов плакал. Как баба, честное слово, – с презрением бросил Клепиков. – Правильно, все-таки, Алка, что ты его бросила.

Алла изумленно подняла брови, хотела что-то сказать, но промолчала, оценив слегка неуклюжую, но приятную ложь.

– Потом они пару недель меня не доставали, и вдруг Ника пришла ко мне одна. Прикинь!

Кучинская аж подалась вперед. Вот это да! Одна приперлась! Алле никогда бы такое и в голову не пришло.

– И чего она хотела?