— Да!
— Я не помню, чтобы мы об этом договаривались. Подписки о неразглашении я тоже не давал.
Григорович шумно вздохнул.
— Кузьма! Ты же не ребенок! Неужели непонятно: секретная операция, только-только провели. И на тебе! — он стукнул ладонью по газете. — Все теперь знают, что не Служба, а какая-то б… вернула деньги государству.
— Между прочим, так и было, — холодно заметил Кузьма. — Или ты успел доложить, что сам их обнаружил?
Григорович еще раз шумно вздохнул, и Кузьма понял, что не ошибся.
— Ладно, — Григорович взял газету и сунул ее в карман. — Пусть я такой. Но она же тебя по полной программе в своей газетенке обделала! Ты-то чего?
— В качестве платы за кров.
Григорович недоуменно посмотрел на него.
— Ты же сам мне сказал: найди место, где никто не будет разыскивать. Вот я и нашел.
— Так ты… Ночевал у нее? — изумился Григоровича.
— Разумеется. Ужин, ночлег, завтрак, машина — за все надо платить. Я и расплатился.
— Ну ты… Ну… — Григорович замотал головой. — И не побоялся?
— Чего?
— Говорят, она всех своих гостей тайком на диктофон записывает, а потом шантажирует.
— Не думаю, что она это проделает со мной, — улыбнулся Кузьма.
— А еще, я слышал, что она полгорода сифилисом заразила! — торжествующе сказал Григорович. — Понял?
— Врут люди, — усмехнулся Кузьма. — А представителю Службы не стоит разносить сплетни о гражданине нашей страны. Кстати, очень симпатичном гражданине, добром и ласковом. Тем более, что проверить слухи вам при желании труда не составит.
Григорович бросил на него странный взгляд и опустил глаза.
— Хорошо. Не будем больше об этом, — он примирительно поднял руки. — У меня к тебе серьезный вопрос. Сегодня утром заговорил наш задержанный…