— В воду бросили, — ответил я.
— Что-то многовато утопленников, — прогудел Роман, вылезая из своего закутка.
Я понял, что в построении версий был не на высоте, и, разведя руками, произнес:
— Тогда могу сказать только то, что, наверняка, уже говорил Осипов и что вы сами, безусловно, знаете: знакомства, связи, отношения с окружающими, склонности Ершова. Ищите ответы на вопросы: кому выгодно, чтобы художник исчез? За что с ним могли расправиться? Трясите обычные мотивы: ревность, месть, хулиганство, корысть.
— Утешил, — пробасил Роман.
— Может, жена убила его, чтобы имущество не делить? — подскочил Петр, вдохновленный новой версией.
Вязьмикин тяжело вздохнул:
— Поеду в колонию, Куфтина допрашивать.
— Далеко? — участливо спросил я.
— Нет, в нашей области он сидит.
— А ты бы с жены Ершова и начал, — сказал я Свиркину.
— Подключи все свое обаяние, — подмигнул ему Роман.
Петр сложил на узкой груди длинные руки, всем своим видом показывая, что колкости такого рода его не задевают.
Женщина взглянула на оперуполномоченного:
— Из милиции? Но я не вызывала… Может, вы ошиблись?
Ее красивое лицо выражало удивление. Темные, почти черные глаза, тонкий нос, чуть надменный росчерк губ, модная стрижка с короткими висками. Петру приходилось встречаться с такими женщинами во время поквартирных опросов. И его всегда изумляло, как они умудряются выглядеть дома столь же безупречно, что и на людях. Халат прямо как со страниц журнала мод. Легкий, но со вкусом наложенный грим. Свиркин почему-то всегда чувствовал себя скованно с подобными дамами.
Он отрицательно покачал головой:
— Вы меня извините, пожалуйста, Зинаида Прокопьевна, я по поводу вашего мужа.
Лицо Ершовой осталось совершенно спокойным, словно у нее каждый день пропадают мужья и ей привычно беседовать в работниками уголовного розыска на эту тему. Ее изящная рука указала на кресло: