– Господи Иисусе! Племянница моя, ну какая же ты красивая да распрекрасная! Сядем-ка здесь, выпьем старого винца, и ты мне про свое житье-бытье расскажешь. Ну как твой супруг, здоров ли? Все ли у него путем?
– Да, тетушка, благодарю.
– А что он к нам сюда не пожаловал? А я так бы хотела с ним потолковать. А скажи, он ни разу не вылезал из своего котла?
– Нет, тетушка, ни разу.
– Да, милая, и как же мне жалко тебя: вот достался тебе муж – все, что ниже пояса, у него в котле! И как же так, и ночью тоже? Он прямо и спит в своем котле?
– Да нет же, ночью, перед сном, он из него вылезает!
– А! Ночью он из своего котла вылезает!
И тут же тетушка пошла и всем об этом рассказала.
А на следующее утро пришел слуга и сказал молодой жене, что нужно немедленно отправляться с ним – муж требует ее.
Испугалась она.
– Пропала я! – сказала она сама себе.
Пошла она за слугой. А когда подошла к двери и глянула во двор, лишилась чувств, потому что увидела, что никакой кареты больше не было, а была только тощая кобыла, у которой острый хребет выпирал, словно жердь.
– Садитесь на лошадь, – сказал ей слуга.
– Нет, лучше уж я пешком пойду.
– Вам нужно ехать верхом на этой лошади.
И слуга посадил ее на кобылу, и помчались они галопом.
А когда прискакали в замок ее мужа, все, кто там был, встретили ее лютой бранью:
– Ага, приехала, негодяйка, мерзавка, чертова жена! – кричали ей слуги и батраки. – Вот когда родишь (а она была беременна), тебя прирежут, как больную суку!
И сам хозяин был в гневе.
– А, несчастная женщина, дьявольский твой язык! – крикнул он ей. – Ты меня погубила и сама себя тоже! Мне всего только шесть лет оставалось в этом котле ходить, а теперь мне в нем оставаться еще шестьсот лет придется!