Свет невозможных звезд

Льюис и не догадывался, что́ носит на груди. Ник сказал ему, что подвеска дорого стоит, вот он ее и хранил. На мое требование отдать повиновался без колебаний и жалоб. Конечно, решение ему упростили две дюжины острых копий из нечеловеческого металла, дрожащие в считаных сантиметрах от глазного яблока, и еще блестевшая на их остриях кровь Паука.

– Бери, – сказал он.

– Спасибо.

Пальцы у меня полыхали, как раздуваемые ветром угольки. В жилах пели голоса тарелок. Я зажала в ладони кожаный шнурок подвески и вышла сквозь пролом в стене, оставив Льюиса в халате таращиться вслед мне и облачку устремившихся за мной артефактов.

Сейчас, в гипере, та часть меня, что принадлежала Нику, улыбалась знакомым стонам и скрипам. А меня переполняла гордость. «Тетя Жиголо» стала моим домом. Мое место было здесь, в ее рубке, в окружении туманов высших измерений, среди красных и зеленых сигнальных огоньков. Этот корабль донесет меня куда угодно. До Благородной звезды и обратно, а то и до самого Звездного Обода. Это мой билет в большую жизнь – величайший дар, какой мог оставить отец.

Увы, оба мы знали, что подарок этот не бесплатный.

Краем сознания я слышала поскуливающие в трюме артефакты из дома Льюиса – словно свора собак рвалась на охоту. Они ощущали надвигающуюся опасность – Кинжальный флот – и, царапая металл и камень, отталкивая друг друга, рвались в бой.

Холодивший грудь голубой кулон пылал перед мысленным взором, как крошечная твердая звезда, и песней манил вперед, к дому.

Я наконец осознала свое предназначение. Я была создана, чтобы отпереть тарелки. Для чего, оставалось только гадать. Узнать ответ я могла от старухи, лежавшей сейчас в корабельном лазарете.

26

Она Судак

Медведь настоял, чтобы я позволила Бошняку свободно передвигаться по кораблю. В конце концов, куда бы он делся? Бежать не мог и доступа к приборам не имел. Ему оставалось только метаться, как крысе в ловушке. Без дозволения он не мог даже задействовать управление шлюзами. Хотя, найди старик способ выброситься в пустоту за бортом, я не лишилась бы сна от огорчения.

В данный момент меня занимало другое, а именно – природа Интрузии.

– Для определения тактики, – сказала я, – я должна знать, почему флот так избегает Интрузии.

Многоглазый медведь присел на задние лапы. Мы разговаривали с ним в белой комнате, неотличимой от других помещений корабля.

«Таков был ход наших строителей. Они создали его, чтобы бежать от нас».

– Это я поняла. Но почему вы так его боитесь?

«Мы не боимся. Мы осторожны».

– Но ведь это просто дыра в пространстве? Я видела изображения. Похоже на огромную электрическую розетку.

«Это намного больше, чем просто дыра».