– Вы имеете в виду – решить его по-вашему? А какова альтернатива? Мне придется писать заявление по собственному желанию?
– Хью, Хью, не забывайте старинную мудрость: никогда не угрожай уволиться, если не готов выполнить свою угрозу.
– А почему вы думаете, что я не готов?
– Мне не хочется, чтобы вы совершили опрометчивый поступок.
– Не волнуйтесь, я и не собираюсь. А с главредом вы это обсуждали?
– Это не имеет отношения к делу…
– Имеет. Спорю на что хотите, обсуждали и он сказал, что не желает иметь к этому никакого отношения и чтобы вы сами попробовали меня уговорить. Ну так вы получили ответ, мистер Гоинг.
– Хью, неужели мы не можем быть друзьями?
– С какой стати? Мне платят за то, что я коллега, а не за то, что я друг. Я был другом Гила, но это тут ни при чем. Если вы заняли место покойника, это не значит, что вы должны унаследовать и его друзей.
Ох, Хью! Не надо было этого говорить! Но когда кровь горца вскипает у тебя в жилах, ты бываешь жесток. И ты не понимаешь, насколько опасно «место покойника». Ты приобрел врага в лице Нюхача, и я могу тебя понять, но все равно ты зря это сделал.
(4)
Нюхач сейчас в неподходящей кондиции для ссор, связанных с работой. Он ищет встречи с Эсме – все время, начиная со дня похорон, и слишком часто. Она не приходит в редакцию «Голоса». Хотя она имеет право на отпуск любой продолжительности в связи с тяжелой утратой, ее еженедельная колонка продолжала выходить – кроме одной недели, когда колонки не было, зато имя Эсме постоянно мелькало в новостях, напоминая о ней публике. Эсме дала знать главреду, что пришлет колонку для следующей недели. Это мужественно с ее стороны. Это также гарантирует, что читатели не успеют ее забыть. Нюхач звонил ей каждый день, и она каждый раз отказывалась с ним поужинать и запрещала приходить к ней домой. Он умоляет: ведь это, разумеется, будет выглядеть всего лишь как визит старого друга с соболезнованиями. Но Эсме так не думает.
На этот раз он умоляет так жалостно, что она соглашается. Они встречаются за столиком в тихом ресторане «Рандеву», и я незримо присутствую между ними третьим. Вечер кажется мне прелестным.
– Эсме, ты не представляешь, как я страдаю.
– Не представляю? Ты думаешь, я прекрасно провожу время?
– Нет-нет, но ты знаешь, что я имел в виду.
– Догадываюсь. Но мне кажется, ты не знаешь, что я имею в виду.
– Дорогая моя…
– Ал! Спокойно. Будем общаться дружелюбно. Ты что, не знаешь, что у официантов длинные уши?
– Эсме… дорогая моя… мы с тобой в очень разном положении…