Флейм хотела было что–то ответить, но бросив взгляд на часы, я встрепенулась — давно пора идти!
Потянув подругу за собой, я буквально полетела к трапу. Из–за хорошей погоды завтракали мы там же, где вчера ужинали — на палубе, а тарелки поставили на не убранные с вечера ящики и бочки. Остальные уже успели собраться, и ждали только нас. Дрейк занял нам с Флейм места рядом с собой, на что я благодарно улыбнулась.
Солнце продолжало ярко светить и бережно греть нас, а ветер игриво перебирал волосы. Запах кофе щекотал ноздри, а сам напиток неплохо бодрил, заставляя забыть о бессонной ночи.
Над палубой раздавался смех, и до самого момента прощания никто не смел погасить улыбку. Мы жили мгновением, потому что оно — единственное, что у нас было.
Но миг прошёл, и настала пора расходиться по кораблям. Никто не хотел прощаться, но мы знали, что затягивать нельзя. Тем более, здесь.
Простившись с остальными, Дигори пожал Корсаку руку.
— Будь осторожен.
— Буду. Спасибо, что предупредил.
Тот улыбнулся.
— Сочтёмся. Только не лезь в самое пекло.
— Это и вас касается!
— Ну, тут уж как получится — мы всё–таки за вами полетим! — бросил тот на прощание, а потом повернулся ко мне. — Бывай, Лисица! Рад был снова тебя увидеть!
— И я тебя, Дигори, — искренне ответила я, и по–дружески обняла капитана на прощание.
Пока остальные собрались у трапа, я поняла, что пришло время подойти к Дрейку. Они с Флейм только что попрощались, и я направилась к другу.
— Здорово было наконец увидеться, — сказал он, опираясь на перила.
— Я тоже была очень рада, — тепло улыбнулась я. — Спасибо тебе за то, что был рядом. В пещере и не только. И за разговор.
— Взаимно, Габриэлла, — ответил он, с теплом улыбнувшись.
Я улыбнулась в ответ, глядя в серые глаза.
— Странно… Я так и не спросила, почему ты так называл меня тогда, в пещере, и вот опять.
— Мне всегда очень нравилось твоё имя, — признался парень. — Оно такое… Небесное. Тебе подходит. Но если хочешь, могу звать тебя Лисицей, как раньше.