Она с брезгливым вниманием принялась рассматривать давно не беленые стены, верстак с инструментом, массивный сейф и окно, забранное ржавой решеткой.
Княгиня терпеливо ждала, пока не появился ювелир, – Содомский, извинившись, вышел ненадолго в другую комнату, чтобы привести в порядок свою одежду.
Когда он возвратился, на нем был все тот же черный костюм со следами влажной щетки.
Но теперь вместо будничной рубахи в мелкий выцветший горошек из-под лацканов сюртука выглядывала белая манишка с галстуком-бантом.
Свою неизменную ермолку Содомский снял и потому часто приглаживал обширную плешь: с непривычки ему казалось, что мерзнет голова.
– Милейший…
Княгиня с сомнением смотрела на бледное, морщинистое лицо ювелира; видно было, что она колебалась – внешний вид Содомского был мало почтителен.
– Милейший, мне бы хотелось, чтобы наш разговор не стал известен кому-либо.
– Госпожа Сасс-Тисовская!
Лицо ювелира пошло красными пятнами. Недоверие, явственно звучавшее в голосе княгини, глубоко уязвило его.
– В моей профессии сохранение в тайне пожеланий и предложений клиентов дело само собой разумеющееся. На этот счет вы можете быть совершенно спокойны. Да-с.
– Надеюсь…
Княгиня сняла перчатки; на правой руке сверкнул крупный бриллиант, оправленный в белое золото.
Содомский впился в него взглядом, вытянув шею.
– Посмотрите…
Сасс-Тисовская стащила перстень с пальца и положила его на стол перед ювелиром.
Содомский с неожиданным проворством схватил его, поднес близко к глазам. Лицо ювелира стало одухотворенным, морщины разгладились, в больших черных глазах появился влажный блеск.
– Бог мой, я весь в волнении…
Голос Содомского дрожал.
– Я знал… я знал, что когда-нибудь увижу собственными глазами… это чудо, эту звезду первой величины… “Магистр”! О-о… – простонал в восхищении ювелир.