Вторжение

Вид у директора спортивной школы был воинственный и задорный, как подобает пусть и отставному, но все равно подполковнику, да еще из стратегических ракетных войск. С вождем на пару они неплохо смотрелись, хотя у первого и не было оружия в руках, а Дурандин угрожающе поводил стволом десантного автомата, который висел у него на шее.

— Вязать этих будем? — спросил Юсов у товарища Сталина.

— Нет времени, — ответил тот. — Надо быстрее разыскать бокс, в котором ломехузы держат Станислава Семеновича.

Он огляделся и показал рукою на дверь с лепестками радиационной опасности и зловещими черепами с костями.

— Давайте их сюда! — распорядился Сталин.

— Но как же, — встревоженно начал Дурандин. — Они ведь… того…

Вождь хмыкнул и махнул Лысенкову.

— Тащите их в комнату, Дмитрий, эта надпись — блеф. Там попросту кладовая для импортных шмоток и холодильник с деликатесной, понимаешь, жратвой для начальства. Мужики очнутся — могут назакусываться вдоволь. Вот ключи!

Товарищ Сталин ловко выхватил из кармана френча ключи и перебросил Лысенкову. И тут на них из другой двери выскочил давешний монстр в голубом халате. И Юсов, и Дима с Дурандиным не успели испугаться, монстр так и бегал с двадцатизарядным Стечкиным в руке, как из глаз вождя метнулись молнии-стрелы, превратившие научника в слабую блеклую вспышку, в ничто.

— Будьте с ними осторожнее, — предупредил соотечественников Иосиф Виссарионович, когда Дима упрятал троих ломехузов в комнату со зловещими лепестками. — Монстры для вас неуязвимы, а сами вооружены. Не зарывайтесь! Не устремляйтесь, понимаешь, вперед, прежде, чем помещение не обследую я сам. По моим прикидкам с монстрами мы еще встретимся.

Он продолжал говорить, когда сверху загудел лифт, и друзья отпрянули от того места, куда должна была прибыть кабина.

— Станьте по обе стороны, — распорядился вождь. — Я встречу гостя… Кажется это именно тот, кто нам нужен.

«Как он преобразился! — с восхищением подумал о Сталине Николай Юсов. — Тогда на Власихе был иным, спокойным, медлительным, заторможенным даже… А здесь прямо-таки горный орел, беркут! Вспомнил, небось, молодые годы, когда грабил почтовых инкассаторов, пополняя партийный фонд большевиков».

Кабина лифта остановилась точно на их этаже. Небольшая пауза — и дверь с легким шелестом распахнулась.

XXXII. НА ВЛАСИХЕ. ПРОДОЛЖЕНИЕ

— Товарищ Сталин, вы верите в коммунизм? — спросил вдруг Юсов.

Иосиф Виссарионович усмехнулся и отложил в сторону нож, которым разрезал кусок поджаренной колбасы, принесенной к обеду Тамерланом Ходовым. Земляк отсутствующего хозяина квартиры, в которой собралась боевая группа «Отечества», работал сегодня в продовольственном магазине.

Сакраментальный вопрос слетел с Николаева языка неожиданно, и поначалу Юсова будто опалило жаром, когда он сообразил, о чем спрашивает человека, имя которого многие годы совпадало в сознании миллионов с самим понятием коммунизм.

Дурандин, Дима Лысенков и Казаков озадаченно — вопрос Юсова явно их ошеломил — и оцепенело смотрели на товарища Сталина, не решаясь взглянуть на смельчака, который и сам был не рад сорвавшимся словам, но теперь упрямо держался молодцом и с неким даже вызовом ждал ответа.

— Хотели, понимаешь, смутить товарища Сталина? — сощурился, улыбаясь, вождь, и в голосе его обозначались скорее сочувственные, жалеющие бывшего майора ВВС нотки. — Не возражайте, я это вижу, понимаешь… Но товарища Сталина вряд ли чем можно смутить, молодой человек. И это хорошо, что вы спросили меня о коммунизме, моей вере в него как раз перед ответственной, понимаешь, и опасной операцией.