Рядом смотрел в бинокль Владимир Бут, и Станислав Гагарин искоса поглядывал на него с великим сомнением. Сталин ли это в обличье сотрудника РТО, а может быть, натурального Бута извлекли из складки Времени, доставили на корабль, чтоб все для окружающих было шито-крыто.
«А я ведь им еще один вопросец хотел задать», — с досадой подумал писатель.
«Какой же? — мысленно спросил его Бут. Тьфу ты, не Бут, а товарищ Сталин в его обличье. — Извольте вопросец… Для вас секретов не держим».
«Про
«Так это они и есть! — воскликнул вождь. — Все эти НЛО и уфо-мерзости суть их нечистых рук, понимаешь, и развращенных умов дело…»
«Да? — разочарованно протянул Станислав Гагарин. — А я думал — ваша работа. Значит и с этим придется воевать. И вечный бой…»
«Надо, Папа Стив, надо, — ободряюще передал писателю вождь. — Мне тоже всю жизнь приходилось бороться».
К ним подошел командир дивизии, сопровождавший их в походе, капитан третьего ранга Герман, симпатичный парень, Олегом его звали, в Севастополе училище Нахимова закончил.
— Делаем поворот, Станислав Семенович, — сообщил Герман. — Командир корабля просит подняться на мостик.
ХL. СМЕРТЬ ИЗ ФУНИКУЛЕРА
Выстрела писатель не услышал.
… С полчаса он ходил по ялтинской улице, ведущей к фуникулеру, тщетно пытаясь понять — почему вдруг захотелось подняться в гору. Ведь такие подъемники Станиславу Гагарину не в диковину вовсе. В Рио-де-Жанейро поднимался на гору Пан-де-Ашукар в два приема, там целый вагон пер тросовой дорогой на вершину. А здесь, в Ялте, жалкие люльки на двоих, в одной из них он третьего дня уже поднялся и опустился вместе с женою… Чего же боле?
Но почему его вновь тянет на канатную дорогу?
«Не согрешив — не покаешься», — сказал себе Станислав Гагарин и решительно направился к кассе.
Народу было немного.
Минут через пять он запрыгнул в люльку-челнок, качнувшийся и осевший под его пятипудовым телом. Люлька проследовала мимо посадочного причала и принялась подниматься над ялтинскими крышами, открывая взору панораму города и серебристо-зеленое, залитое сентябрьским солнцем море.
Вскоре писатель обратил внимание на пустяшное как будто обстоятельство: верхняя и нижняя от него кабинки-люльки были пустыми. Пока он лишь механически отметил сие в сознании и снова принялся разглядывать город, в котором был последний раз летом пятьдесят третьего года, когда курсантом мореходного училища проходил плавательную практику на теплоходе «Грузия».
Фуникулер поднял его уже на треть высоты, и вдруг Станислав Гагарин ощутил некий сигнал.
«Сядьте! — услышал он голос Иосифа Виссарионовича. — И смотрите, не обнаруживая себя, вперед…»
У писателя еще не было повода усомниться в резонности того, что говорил ему в прямом общении или вот так, на расстоянии, находясь неведомо где, товарищ Сталин. И потому сочинитель незамедлительно повиновался.