Но для врагов форма наша в самый раз, она просто
А письма вы и мне пишите… Ежели трудности какие или посоветоваться надо. Обязательно отвечу.
— Напишем, Александр Иванович, — за всех ответил Павлов. — А я, ежели разрешите, буду писать вам стихами.
— Тогда их моя Елена Сергеевна будет поначалу читать… Она стихи любит.
Майор внимательно посмотрел на Андрея. Может быть чуточку дольше задержал взгляд, чем следовало.
«А почему? — спросил себя Гагарин-Ячменев. — Есть основания? Да как сказать… Не хочу думать об этом. Надо помой подаваться да Елену обрадовать сюрпризом».
Бородатый майор, командир батальона, принялся напутствовать ребят, сердечно прощался с ними.
В квартире майора Ячменева его молодая жена Лена смотрела американский боевик со Шварцнеггером по видеомагнитофону.
Незаметно и тихо — профессиональная привычка! — вошел Александр Иванович.
— А у меня для тебя неожиданный подарок, Ленуся, — сказал комбат.
Лена подобралась к нему, обняла за шею, нежно поцеловала, но чувствовалось, что делает она это недостаточно искренне. Майор мягко высвободился из объятий жены и достал билеты на морской лайнер.
— Идем с тобой в круиз по Черному морю. Смотри! — улыбаясь, проговорил он и протянул билеты Елене.
Жена майора едва подавила гримасу разочарования. Снова поцеловала — надо соблюсти приличие — мужа в щеку.
— Вокруг света бы или на худой конец по Европе, — вздохнула она. — Ты же вот у меня весь мир обошел.
— Так то ж моя служба, — ответил комбат. — И вовсе не сахар те мои
Видавший виды Херсонес и бухта Казачья в Севастополе.
Пятерка морских пехотинцев вышла за ворота части, попрощалась с друзьями. Ребята уходили по дороге, приветственно махали товарищам, оставшимся дослуживать. Впереди — обычное дело! — Андрей Павлов.
Встречающиеся парням севастопольцы добрыми улыбками провожали ребят.
К Федору Иванову подбежала вдруг шустрая девчонка:
— Дяденька, подари мне тельняшку!