АнтиМетро

– Дмитрий Алексеевич, – тихонько зашептал Артём в ухо Фюрера. – Не вздумай, родной, выкинуть какой-нибудь гадкий фортель. Я же вижу – с каким интересом ты пялишься на неординарный халат этого законченного психа… Нам сейчас предатели не нужны. Извини, но если почувствую что-либо неправильное – вмиг порешу, даже пикнуть не успеешь…

– Понял, командир. Спасибо за предупреждение.

– Прекращайте шептаться, неполноценные ублюдки! – нервно взвизгнул Геббельс. – В крематорий захотели, бродяги безродные? Кстати, молодой человек! – заинтересованно посмотрел на Фюрера. – Мы с вами, часом, нигде раньше не встречались? Морда лица у вас очень приметная, и очки эти – в позолоченной оправе…

– Обознались вы, господин Геббельс, – печально вздохнув, заверил Дмитрий, чувствуя на своей тощей шее каменную ладонь Артёма. – Освещение здесь слабенькое, вот, и обмишурились. Бывает…

Самозваный генерал-лейтенант поднялся из-за стола и, заложив руки за спину, важно прошествовал туда-сюда, смешно позвякивая многочисленными орденами и «звёздами», после чего резко остановился, старательно откашлялся и принялся веско, хотя и слегка сбивчиво, излагать основные постулаты своего нестандартного мироощущения:

– Как вы, наверное, знаете, на земной поверхности произошло событие, которое в толстых фантастических романах принято называть «Ядерным Армагеддоном». А в обычной жизни: – «Ядерным пик-пик-пик… Мать вашу!». Следовательно, старый человеческий мир – вместе со всеми его вековыми устоями и дурацкими принципами – окончательно и бесповоротно умер… Но мы-то с вами – живы? Не так ли? А, раз, живы, то надо задуматься и об обозримом будущем… Э-э-э… Короче говоря, питерская станция метро «Выборгская» объявляется независимым и самостоятельным государством – со всеми вытекающими последствиями. Как-то оно так… Э-э-э, на чём это я остановился?

– На провозглашение независимого и самостоятельного государства, – подсказал Артём.

– Спасибо, майор Белов! Потом, если не забуду, то награжу красивым орденом. У меня их много… Итак, о будущем государственном устройстве… Впрочем, ничего ещё не решено окончательно. Геббельс – гад говорливый и избыточно умный – предлагает создавать новый фашистский Рейх. Я же сторонник «мягкого» коммунизма. То есть, классического социализма с элементами разгульной анархии… Впрочем, успеем ещё прийти к единому и согласованному решению, время-то терпит. Ещё пару суток попьём-погуляем. Потом начнём потихоньку «гайки закручивать», то бишь, налаживать-настраивать элементарную дисциплину. А там и железобетонное решение примем… У нас на станции, как вы знаете, «пассажиров» нет. Следовательно, имеющиеся складские запасы позволяют нам не думать о хлебе насущном на протяжении нескольких десятков лет. То есть, жить безбедно и припеваючи, отделившись ото всех остальных человеческих индивидуумов, оставшихся в живых. Однако существует одна щекотливая и архиважная проблема…, – генерал медленно провёл ладонью по мужественной физиономии и потерянно замолчал.

– Вы знаете, что «Выборгская» отделена от «Площади Ленина» стальными заградительными щитами? – спросил Артём, пользуясь образовавшейся паузой.

– А? Что? – очнулся Комаровский от раздумий. – Да, конечно, знаем. И это нас совершенно не печалит. Ну, ни капли.… Более того, мы хотим «запечатать» и оба туннеля, ведущие к вашей «Лесной». Как это – зачем? Чтобы никто и никогда не посягал на наше добро! Человеческая жадность и зависть, вот, краеугольные причины всех войн на нашей грешной планете! И в глубокой древности, и на современном этапе развития цивилизации… Зачем нам – воевать? Особенно, учитывая комплектацию военных подземных складов на каждой станции. Там размещено такое количество разнообразного оружия и боеприпасов – никакими словами не описать. Уничтожить всё питерское метро – вместе взятое – раз плюнуть. Короче говоря, любой вооружённый конфликт между станциями, наверняка, приведёт к полному и взаимному уничтожению. Да, и держать постоянно в туннелях патрульных – на мой взгляд – накладно и хлопотно… Нет, лучше, уж, «запереться» окончательно и надёжно, после чего беззаботно предаваться разнообразным жизненным утехам. Вино, кино, домино, преферанс, шахматы, женщины.… Вот, именно из-за женщин вы, господа «грушники», и попали в бесправные заложники…

– Простите?

– Прощаю, майор Белов! – состроив благородную гримасу, насмешливо хмыкнул генерал-лейтенант. – На некоторое время, естественно… Итак, на станции «Выборгская» отсутствуют женщины. Вернее, была одна, да вся вышла… А без женщин, как учит мой богатый жизненный опыт, нет спокойной и полноценной жизни. Без них может начаться разнообразная и мерзкая хрень – насквозь богопротивная. То бишь, Содом и Гоморра, выражаясь культурным языком… Оно нам надо? Понятное дело, что нет… Следовательно, что надо сделать?

– Разжиться шустрыми девчонками и тётками приемлемого возраста, мой мудрый и отважный экселенц! – льстиво предположил Геббельс. – После чего можно и запираться ото всех. Мол, мы ребята самодостаточные и никого из посторонних видеть не желаем. И чужого нам не надо, но и своего, кровного, не отдадим…

– Верно, уважаемый эскулап! Голова у тебя – чисто Дом Советов! Продолжаю… Ваша мобильная группа, господа, захвачена нами в плен с единственной и, безусловно, благородной целью. А, именно, для честного обмена на прекрасный женский пол. Исходя из расчёта – один боец на четыре женские особи… Как мне совсем недавно любезно сообщил Омар Хаям, на вашей станции никаких проблем со слабым полом не наблюдается. Скорее, наоборот, имеется некий избыток, бесполезно поедающий бесценное нынче продовольствие. Так что, военный комендант Мельников мне ещё должен и «спасибо» сказать – за действенную помощь в избавлении от никчемного баланса… Как вам, уважаемый майор Белов, такой не хитрый расклад?

– Огорошили и поразили! – честно признался Артём. – Всего ожидал, но, только, не такого нестандартного поворота. Мол, разжиться девчонками и замуроваться – навсегда – от внешнего мира… Впрочем, как учил всё тот же Омар Хаям (настоящий, понятное дело!) – каждый человек имеет право на личную жизненную философию…

– Золотые слова! – похвалил Комаровский. – Так, согласится подполковник Мельников на предложенные условия? Может, надо – для ускорения переговорного процесса – поумерить аппетиты? То есть, просить за освобождение одного пленника – трёх барышень?

– Считаю, что подполковник не пойдёт на такую подлость и низость…

– Полноте! Конечно же, согласится. У военного коменданта – особая логика и персональная ответственность. Плюсом – строгие инструкции… Зубами поскрипит немного, заглушая голос надоедливой совести, поматерится вволю, да и примет все наши условия.

– Тогда мы можем не согласиться, – заупрямился Артём. – Что, начнёте стрелять на поражение? Стреляйте, суки…

– Кто же вас, идиотов неразумных, вообще, будет спрашивать? – разозлился Геббельс. – Усыпим, крепко свяжем и на мотодрезине доставим к заранее оговорённому месту… Очередное использование усыпляющего газа Эн-09/15 может нанести непоправимый урон вашему драгоценному здоровью? Не вопрос! Существует и обычное снотворное, которое можно – безо всяких проблем – подмешать в любую жидкость.