Из-под руки Гарика вынырнула заспанная Аля, облачённая в длинный и широченный славянский плащ, и принялась сыпать вопросами:
– Где ты была, Катюха? Может, что с животом приключилось? Крутит? Это, наверное, от не до конца прожаренной лосятины…. А что у тебя с глазами? Блестят – как весенние дождевые капли…
– Можно подумать, что твои глазёнки не блестят, – понимающе усмехнулась Катерина. – Значит, подружка закадычная, тебя можно поздравить с переходом на взрослый уровень? Поздравляю и желаю огромного счастья! У вас с Гариком – видно невооружённым взглядом – обязательно всё сладится…. А я, вот, пришла попрощаться.
– Как это – попрощаться? – опешила Аля. – Ты решила…
– Да, я решила остаться в этих Временах. В двадцать первом веке меня ничего не держит. Ты же знаешь, что я сирота, живу у тётки и чувствую, что это ей в тягость…. Оказалась я здесь и тут же почувствовала – воздух-то родной, сердечко щемит. А тут ещё и Вася…. Мы с ним уже обо всём переговорили. Осенью обвенчаемся. Я ему детишек – Бог даст – нарожаю…
– А как же Глеб? – напомнила Аля. – Может, разбудить его?
– Не надо, пусть спит. Зачем тревожить хорошего человека? Передайте ему – мои глубочайшие и искренние извинения…. Впрочем, за что извиняться? Ну, была между нами жаркая любовная интрижка, переспали несколько раз, получили взаимное удовольствие, не более того…. Всё равно, ничего серьёзного у нас не получилось бы. Он – питерский нищий общажник, я – московская приживалка. Рассыпалось бы всё, как карточный домик. Любовная лодочка, как говорится, разбилась бы о быт. Вернее, о непреодолимые бытовые проблемы…. Честно говоря, у меня к Глебчику не было серьёзного чувства. Так, баловство одно плотское…. Ладно, родные мои, давайте – обнимемся на прощанье. Меня уже ждут, пора трогаться в путь. К вечеру обязательно надо добраться до Рязани…. Что, ребятишки, носы повесели?
– Вычитание – очень печальное математическое действие, – вздохнула Аля, – Ну, очень грустное…
Глава двенадцатая
Александр, сын Данилов
Внутренний голос Гарика с Алевтиной не согласился и, нагло ухмыльнувшись, заявил: – «В некоторых случаях «вычитание» имеет сугубо положительное и позитивное значение. Вот, например, совсем недавно на одну целомудренную девственницу стало меньше. Причём, по её собственному и непреложному согласию-желанию…. Что же в этом печального и грустного? Наоборот, совершенно замечательное и прогрессивное – на мой вкус – действо…».
Катя, кивнув на прощание головой и смахнув с длинных ресниц одинокую слезинку, ушла. Вскоре с той стороны донеслись сухие щелчки кнутов, недовольное лошадиное ржание и противный скрип колёс.
– Что будем делать? – тихонько спросила Аля и тут же повысила голос. – И не надо – так – на меня смотреть!
– Как – так?
– Похотливо, вот как!
– Почему – не надо? – подозрительно прищурился Гарик. – Тебе это неприятно?
– Ну…. Приятно, пожалуй. Просто…
– Продолжай, продолжай!
– Во-первых, Глеб может проснуться в любой момент…
– А, во-вторых?
ebooksa