Тайна исхода

— Нашими делами?

Фарук закатил глаза.

— Вчера вечером я предупредил вас, что собираюсь выдвинуть обвинение в убийстве Омара Тофика, помните? Или вы забыли?

— Нет, не забыл.

— Это хорошо. К вам еще не вернулась память? Вы готовы рассказать, что произошло на самом деле? Почему вы заехали в кювет?

— Я не заезжал.

— Именно заезжали! И я хочу знать почему! — Он чуть подался вперед, и в глазах мелькнул огонек. — Все дело в раскопках Петерсона, так ведь?

Нокс помолчал. При других обстоятельствах он бы не стал потакать неуклюжим попыткам Фарука заставить его оговорить себя. Но Гейл находилась в опасности и нуждалась в его помощи. А ключ к ее сообщению был в мозаике на раскопках Петерсона.

— Да, — подтвердил он. — Дело в них.

— Я так и знал! — воскликнул Фарук, сжимая кулак. — Я так и знал! И что это?

— Подземный комплекс. Камеры, коридоры, катакомбы.

— И поэтому вы завезли Омара в кювет?

— Я не завозил Омара в кювет.

— Ну конечно! — ухмыльнулся Фарук и взял ручку. — Пусть так. Скажите мне, как найти это место. Поверьте, если вы станете сотрудничать, всем будет лучше.

— Сделаем по-другому, — ответил Нокс, стараясь придать своему голосу всю уверенность, на которую был способен. — Отвезите меня туда, и я все покажу.

II

В полицейском участке Огюстэна ждало разочарование. Все посещения Нокса были запрещены, встретиться с ним не удалось даже за взятку. Сейчас, похоже, Нокс на допросе.

Ему предложили вернуться через час. Он вышел на ступеньки при входе в участок, чувствуя злость и необходимость сделать хоть что-нибудь, чтобы сдвинуть все с мертвой точки. Чистое небо было голубым, но солнце стояло еще слишком низко, чтобы припекать. Он потер щеки и помассировал виски, надеясь, что в голове прояснится.

За ним водилось, что иногда среди разговора он вдруг ни с того, ни с сего начинал срываться и выказывать неуважение к собеседнику. Тогда он сразу прекращал говорить и ограничивался только кивками и хмыканьем. Люди его считали невоспитанным.

Не исключено, что Костасу что-то известно. В конце концов, Нокса арестовали у него в квартире. Он сел на мотоцикл и, несмотря на утреннее движение, довольно быстро добрался до дома грека и оставил мотоцикл на узкой аллее. Пожилой грек поморщился, почувствовав запах перегара от виски.