Министерство особых происшествий,

Он медленно опустил руки.

—   Signora, подумайте о вашей репута...

Когда пуля попала ему в лоб, голова его откинулась назад; выстрел не оторвал его от пола, а просто отбросил на несколь­ко шагов назад.

Он еще только начал падать, когда она подошла к обожженным занавескам. София открыла их, чтобы проветрить комнату от едкого дыма. Стекло просто разлетелось вдребезги, но тяжелые металлические оконные рамы распахнулись наружу, заставив агента Дома Ашеров потерять равновесие. Она по­смотрела вниз на улицу и увидела там скорчившееся тело. По­тенциальный убийца скорее всего должен был пробраться в ее апартаменты и прикончить ее во время сна или в какой-то дру­гой редкий момент, когда она могла находиться в беспомощ­ном состоянии. Дом Ашеров нельзя было упрекнуть в недоста­точном старании.

Где-то издалека донесся свисток полицейского. Очень ско­ро в гостиницу прибежит весь Скотланд-Ярд. Ей нужно было немедленно уходить.

Чемоданы ждали у дверей. Она надела черную шляпку и за­вязала ее ленты под подбородком. В зеркало она взглянула на отражение стола, где совсем недавно наслаждалась своим ужином. Во рту появилась слюна.

Какая жалость, что приходится уезжать из этой гостиницы. Шеф-повар здесь — настоящий виртуоз.

Глава 20,

в которой Элизу Браун представляют британскому высшему обществу, и она чувствует себя неотразимой

Элиза любила Новую Зеландию и надеялась, что после не­скольких лет изгнания ее былые прегрешения будут прощены или забыты, и она сможет туда вернуться. Она любила мест­ную дикую природу и еще более дикую смесь разного народа; и все же была одна вещь, которой так не хватало ее любимо­му аванпосту империи.

Британцы, несмотря на всю свою претенциозность, знали, как строить изумительные загородные дома. Пока они ехали в красивой карете, специально нанятой на этот уик-энд, Эли­за изо всех сил старалась не вытягивать шею и не таращить­ся слишком уж откровенно на поместье Хавелока. Было труд­но не обратить внимания на это здание в стиле барокко, которое раскинулось на невысоком холме во всей своей кра­се. Сотни окон горели в лучах заходящего солнца, когда они подъезжали к дому по широкой аллее, усаженной по бокам де­ревьями. Западное и восточное крылья дома увенчивали баш­ни с куполами, которые четко вырисовывались на фоне садов с тщательно подстриженными деревьями. О таких местах она когда-то читала в детстве, но никогда не думала, что жизнь позволит ей увидеть все это своими глазами; и хотя это был далеко не первый дворец, в котором она побывала во время своих путешествий, в поместье Хавелока чувствовалось на­стоящее классическое великолепие.

—   Что ж, мисс Браун, — очень вовремя прервал ее воспо­минания Веллингтон. — Мы должны действовать здесь очень осторожно.

Элиза вздохнула и откинулась на спинку сиденья раскачи­вающейся кареты.

—   Вы действительно умеете разрушить очарование момен­та, Велли. — «Спасибо вам».

Иногда это прозвище на ее устах заставляло его машиналь­но вздрагивать. И именно поэтому она его так настойчиво по­вторяла. Поджатые губы придавали его красивому лицу не­обычное выражение, делая его похожим на человека, каким он мог бы стать при других обстоятельствах.

—   Мы вторгаемся в тайное общество, где, видимо, преоб­ладают гедонистические, жизнелюбивые настроения.

Элиза мило улыбнулась.

—   Звучит забавно.

—   Мисс Браун, — резко оборвал он, — я только хотел ска­зать, что вам следовало бы в этой связи немного сдерживать ваши колониальные привычки. — Она удивленно подняла бровь, и он нервно закашлялся. — Если мы выступаем здесь в роли преуспевающей супружеской пары, вам нужно бы при­нять образ более... — Он напряженно сглотнул. Теперь Эли­за подняла уже обе брови, во взгляде ее читались терпение и искреннее любопытство. — Более зависимой натуры.

—   Велли, — сказала она, вкладывая в его прозвище все свое возможное презрение, — думаю, что в такого рода делах у меня есть определенный опыт. Я не раз имела дело с мужчи­нами. — «И намного чаще, чем ты с женщинами».