— Дело не в вас. Это я глухонемой.
Незнакомец вновь залился смехом. Способность воспринимать шутку — по крайней мере, безобидная, если не забавная черта характера большинства людей. Но этот тип принадлежал к той их породе, чье ржание режет слух, как грубое полотно натирает больную мозоль.
— А ты весельчак. Просто шутник.
— Всегда рад скрасить вечер.
Незнакомец оказался моложе, чем я предположил вначале, моложе меня. Скверная жизнь преждевременно состарила его, обесцветив кожу и наложив складки морщин на лицо и руки. На пухлых пальцах поместилось необычное собрание колец из чистого серебра, усыпанных разноцветными каменьями до того яркими и блестящими, что у меня не возникло и тени сомнения насчет их достоинства — все были подделкой, пустыми безделицами, которые в очередной раз намекали на состояние, растраченное без малейшего признака вкуса. Их владелец не закрывал рта, втягивая воздух сквозь ряд неровных, пожелтевших зубов, часть которых заменило поблекшее золото. Дыхание незнакомца отдавало отвратительной смесью соленого мяса и водки.
— Знаю, о чем ты думаешь, — сказал он.
— В таком случае надеюсь, что вы не обидчивы.
— Думаешь: и как это мне теперь привлечь внимание прекрасного пола, когда этот мерзкий ублюдок ездит мне по ушам?
На самом деле ни о чем таком я не думал. Я пришел сюда по делу, а даже если и не по делу, то все равно казалось сомнительным, что я, с таким положением и моим внешним видом, буду иметь хоть какой-то успех у здешних дам. Разумеется, если бы я и надеялся найти компаньонку, стоявший рядом жердяй вряд ли мог бы мне в этом помочь.
— Так я разочарую тебя: этих блядей, — он погрозил указательным пальцем перед моим лицом, как строгий школьный учитель, — такие, как мы, не интересуют. Для них мы недостаточно хороши.
Его речь была отвратительна даже по моим меркам. Так или иначе, следовало положить конец нашей беседе.
— У нас с вами так много общего?
— Когда дело касается женщин, у нас много общего, — ответил он, проговаривая каждое слово медленно и серьезно.
— Было исключительно интересно, — ответил я. — Но, если не возражаешь, сделай одолжение — отвали.
— К чему такая неучтивость? Я пришел поговорить с тобой, как с человеком, а ты мне от ворот поворот. Ты такой же, как и все эти избалованные твари, любители задирать нос. А я-то думал, что мы можем стать друзьями.
Понемногу мы начинали привлекать внимание окружающих, которого обычно стараешься избежать, если приходишь в чужой дом с целью сбыть дурь.
— Друзей у меня хватает, полно товарищей и давно исчерпана квота приятелей. Свободные места остались только для незнакомцев и для врагов. Советую тебе остаться в числе первых, если не желаешь, чтобы я занес тебя в список последних.
До сих пор я считал этого человека хотя и грубым, но безобидным и думал, что мне не составит труда припугнуть его. Однако мои слова не возымели должного действия, разве что вызвали у него угрожающий блеск в налитых кровью глазах.
— Так ты этого хочешь? Что ж, я не против. Меня часто заносили в списки врагов, хотя всегда не надолго.
Я пожалел, что не мог проиграть сцену всей нашей встречи заново, но вызов был брошен и отступать уже было некуда.
ebooksa