По лезвию бритвы

— Прости, что заставила тебя ждать. Я приняла на себя заботы о Гнезде, но до сих пор не научилась управляться со стражем.

Селия нежно взяла меня за руку.

— А это у нас кто? — спросила она.

Я опустил глаза и взглянул на лицо Воробья, скривленное в глумливой ухмылке. Я приписал ее тому живучему чувству, что движет подростками во время первого знакомства с представительницей прекрасного пола, врожденному инстинкту, который побуждает юнцов вымазывать грязью волосы своих будущих избранниц. Женщины, равные по красоте Селии, редко встречались на улицах Низкого города.

— Воробей, это Селия. Селия, это Воробей. Не обращай внимания на его лицо. Вчера он наступил на ржавую железяку. По-моему, у него онемение челюсти.

— Что ж, тогда хорошо, что он привел тебя к нам. Попросим Учителя посмотреть ее. — Попытка Селии склонить мальчишку на свою сторону не увенчалась успехом. Его гримаса осталась прежней, если не скривилась еще сильнее. Грациозно пожав плечами, Селия вновь перевела взгляд на меня. — По-прежнему подбираешь беспризорников, я гляжу?

— Он скорее мой ученик. Так мы будем продолжать разговор на улице или все-таки ты собиралась пригласить нас в дом?

Селия слегка рассмеялась. Я всегда умел ее рассмешить. Мы поднялись на верхушку башни, и Селия провела нас в гостиную Журавля.

— Учитель сейчас будет, я предупредила его о твоем приходе, прежде чем спустилась встретить вас.

В южном окне дневное солнце медленно клонилось к закату. Воробей стоял рядом, пожирая глазами сокровища Синего Журавля с видом человека, все имущество которого легко уместилось бы в заплечном мешке.

Дверь спальни открылась, и в комнату вошел Журавль. Он был, как всегда, весел, однако никакое присутствие духа не могло уже скрыть скованность его движений.

— Надо полагать, явился с каким-то тайным умыслом, — начал он, не заметив сразу мальчика рядом со мной.

Но затем глаза волшебника заблестели, как раньше, старик будто скинул с десяток лет, и я не пожалел, что выдернул Воробья из «Пьяного графа».

— Гляжу, ты привел с собой гостя. Подойди-ка сюда, дитя. Я стар, и глаза уже не те, что были прежде.

Вопреки неприветливости, с которой Воробей встретил Селию, мальчишка двинулся вперед без дополнительных побуждений, и я вновь лишь подивился легкости, с которой Журавль устанавливал отношения с детьми.

— Ты выглядишь слишком худым для своего возраста, но и твой наставник когда-то был таким же. Грудь — как палка. Как твое имя?

— Воробей.

— Воробей? — Смех Журавля катился по комнате, пока острый кашель не прервал его. — Воробей да Журавль! Мы практически братья. Хотя, конечно, мое прозвище — птица важная и достойная, а твое — птица глупая, известная лишь за свое надоедливое чириканье.

Этого было мало, чтобы вызвать улыбку на лице Воробья, но ждать оставалось недолго.

— Что ж, Воробей. Может, порадуешь нас песенкой?