Но Серпенсу от этого не легче. Он убийца, и ему не жить спокойно. Если его поймают, это убьет родителей. Им далеко за восемьдесят, они едва двигаются, живут в пансионе. Они не бросили его, когда он попал в тюрьму. Мать считала, что с тех пор он остепенился. Выправился. Перерос. Стал человеком, которым можно гордиться.
— Берешь еще карту или при своих?
Грабб глянул на Муску и бросил карты.
— Поеду отдохну. — Он обернулся к остающимся: — Спасибо за угощение и прочее.
Муска встал, прошел за ним к дверям.
— Ты вести сможешь? Не подвезти тебя?
Серпенс покачал головой:
— Я в порядке.
Что-то между ними порвалось, и Муска это почувствовал.
— Может, вернешься, проведешь день со мной? Я мог бы помочь.
— Сказал же, все в порядке, — напряженно отозвался Грабб.
Они столкнулись взглядами, потом Серпенс распахнул дверь и вышел в холодный рассвет.
Муска не отставал:
— Погоди!
Серпенс не мог больше ждать. Он отпер свой «Уорриор».
Муска крепко взял его за плечо.
— Подожди минуту, нам действительно надо…
Серпенс ответил мгновенным ударом. Он мечтал об этом три месяца. Удар, порожденный смятением, вскормленный злобой, спущенный с цепи гневом. Он ударил Муску в зубы, и тот опрокинулся назад.
К тому времени, как Муска поднес руку к губам и увидел кровь, «Уорриор» уже рванул по улице так, что запахло паленой резиной.
Октанс и Воланс стояли в дверях. Шум, перебранка встревожили их. Кто-то мог увидеть. Но больше всех тревожился Муска. Он понимал, что Серпенс стал проблемой. Большой проблемой.
ebooksa