Кракен

— Я не могу, я… Они его сместили. Мои координаты сбиты, я не могу его захватить.

— Ваши скоро будут здесь, так? — спросила Саира у Коллингсвуд.

— И что, мать твою, ты предлагаешь им сделать? — раздраженно ответила та.

— Что нам делать? — эхом повторила Саира.

Благодаря впитанным в себя сведениям из библиотеки Гризамент знал физиологию кракена. Он мог использовать магию отмены смерти, которой владела Бёрн, и вернуть кракена к жизни ровно настолько, чтобы тот отреагировал на страх и выпустил чернильное облако. Это все, подумал Билли, что ему нужно сделать.

— Саира, — сказал Билли, — пошли со мной.

— Бэрон, — говорила Коллингсвуд в свой телефон. — Бэрон, вызовите всех.

Она сердито жестикулировала — мол, подождите минуту, — но ничего не сделала, чтобы остановить Билли, когда тот взобрался по заднему торцу дома, помогая идущей следом Саире. Оказавшись наверху, Билли обозрел сад, заваленный обломками здания и мусором.

— Проведи нас внутрь, — сказал он Саире.

Нажав на заднюю стену, та размягчила кирпичи, сделала их тонкими и прозрачными, как стекло. Сквозь эту тусклую субстанцию, затянутую пленкой подводной слизи, довольно ясно просматривалась небольшая ванная. Саира открыла окно, которое только что сотворила, дрожа так сильно, как не дрожат от холода: ее прямо-таки колотило. Казалось, она движется с трудом, колеблясь.

— Какого хрена, — сказала Коллингсвуд внизу, закрыла телефон, покачала головой, словно в ответ на несмешную шутку друга, раскинула руки в стороны и — нет, не подпрыгнула, а легко и изящно вознеслась, поднялась невозможным образом на двенадцать или больше футов, до выступа, где стояли Саира и Билли.

Те уставились на нее.

— Ты, размазня, — велела Коллингсвуд Саире, — спускайся, тюфячок тебя поддержит. А ты, — обратилась она к Билли, — полезай туда и расскажи, что к чему.

Внутри стоял лютый холод. Страшно воняло гниющей рыбой.

Они стояли в типичной ванной комнате лондонского дома: короткая ванна с душем, раковина, унитаз, крошечный шкаф. Стены были облицованы белым кафелем, покрытым слоями серого ила, зеленых водорослей, губками и актиниями, которые съежились на воздухе, став бесформенными комками. Пол дюймовым слоем покрывала вода, полная разнообразных морских организмов, — некоторые были еще живы. У двери лежала недоразвитая рыба-солнце — огромная, смешная и грустная мертвая вещь. Ванна до краев была полна снующими в панике рыбами. Что-то булькнуло в унитазе. Билли и Коллингсвуд рефлекторно прикрыли ладонями лицо.

Снаружи, в коридоре, мебель была наискось разодрана обломками сантехники. Глубоководные обитатели — одни ярко окрашенные, другие серые, третьи прозрачные — зловеще громоздились повсюду. Попадались и существа с верхних этажей, где давление было небольшим, а вода освещалась небесным светом.

Слышались громкие приказы. Билли пробрался через трепыхающиеся тела и ухватился за перила, оплетенные водорослями.

Из кухни дверь, размягченная морем, вела в гостиную. Пол устилали осколки посуды. В раковине барахтался осьминог. Билли не почувствовал никого родства с ним. Из соседней комнаты раздавался приглушенный шум.

— Проклятье, их там немало, — сказала Коллингсвуд.

— Нам нужно туда, — прошептал Билли. Оба посмотрели друг на друга. — Мы должны.