Я прекрасно видел, что Савелий Ильич очень боится, что я его узнаю. И понятно почему. Наша встреча в Магнитограде была отнюдь не случайной, были мы там по одним и тем же делам – добывали фарт-ценк. Но он достался нам благодаря тому, что мы оказались в кабинете Тамары Николаевны на сутки раньше Савелия Ильича и Александр Еремеевич этой форы не упустил. Как оправдывался за свою неудачу Савелий перед Сан Санычем, какие «обстоятельства» в его изложении имели место, я не знал, да и не хотел знать. Но явно Савелий Ильич опасался, что совместный анализ этих обстоятельств вряд ли будет для него полезен.
После обеда Савелий Ильич извинился – дела у него оказались ещё в кабинете – и ушел на первый, административный этаж, а мы с Сан Санычем отправились в биллиардную.
Первый удар по треугольнику из костяных шаров как «почетный гость» сделал я. Треугольник дрогнул, от него откололся один угол, но в целом удар был неудачным.
Разговор развивался медленно, но постепенно перешел к сути дела.
Шары, гораздо более послушные воле Сан Саныча, постепенно заполняли его лоток, на моем же сиротливо лежал один «шестнадцатый номер», которого я случайно забил со второго удара кием.
По ходу игры Сан Саныч рассказал мне о том, что использование фарта он «подсмотрел» на одном местпромовском заводе в крупном волжском городе, что когда он понял перспективность этого вида сырья, то разослал своих «гонцов» по всем ближайшим ценковальням, кое-что добыл, но самый перспективный завод в Магнитограде Савелий Ильич упустил – там, по его словам, местные технологи запускают производство ценкового порошка из фарта и теперь его никому не отдают.
Тут-то я и понял причины испуга Савелия Ильича, но, разумеется, говорить об этом не стал. Мое понимание вселило в меня надежду, что в лице Савелия Ильича я смогу получить здесь очень даже надежного «своего человека», что всегда так приветствуется Ефимом Семеновичем, а потому вслух сказал:
– А по нашему предложению, вы, Сан Саныч, получаете фактически товарный кредит и не имеете головной боли со снабжением сырьём, – удар по шару номер семь, который после этого летит через борт.
– Аккуратнее нужно, Георгий Евгеньевич, не нужно в каждый удар вкладывать все силы… А, кстати, насколько однородно будет качество фарт-ценка? Если вы его собираете с разных заводов, то и у меня качество будет разным. А это «не есть хорошо»…, – удар по шару номер семнадцать, который бьет почти «в лоб» номера восьмого. «Восьмерка» отскакивает под острым углом к линии удара и влетает в лузу, возле которой я стою. Приходится доставать шар и ставить его на полочку, где уже стоят пять его собратьев, выведенных из игры Сан Санычем ранее.
– На этот счет будьте спокойны, источник крупный и стабильный – по пять вагонов в месяц гарантирует, – удар по скособоченной «девятке», которая отскакивает к борту, от него – к кучке из четырех шаров, бьет по одному из них и, после рикошета, останавливается в сантиметре от боковой лузы.
– А вот тут вам чуть-чуть энергичности не хватило. Или сноровки… И получилась «подстава». Если бы не французы – а они подарили мне машину «за корректность» – мог бы я воспользоваться этим вашим промахом. Но теперь – положение обязывает! – я таких «подстав» не беру… Хорошо, договорились, сырье ваше и шестьдесят процентов продукции – тоже. Сбыт – моя забота. Комиссионные со сбыта – семь процентов – можете отдавать хоть деньгами, хоть продукцией, – энергичный удар «десяткой» по последней оставшейся от «разбивки» группе шаров, от которого они разлетаются по всему полю биллиардного стола, резко меняя конфигурацию партии.
– Нет, Сан Саныч, сноровки мне хватает… Вот опыта маловато… Но я помню спортивные правила – «и с каждой неудачи давать умейте сдачи!»… Так что семьдесят процентов белил – наши, а пять процентов комиссионных – ваши. И кончим эту партию – устал я сегодня в самолете…
– Ладно, Георгий Евгеньевич, раз вы про правила «спортивные» знаете, то что ж вас мучить и гонять по лузам… Что в лоб, что по лбу… Сукно столешницы целее будет… Шестьдесят пять и шесть! Договорились?
– Договорились – на первые 10 вагонов. А там посмотрим, я в Моркве потренируюсь и сыграем ещё партейку.
– Да, конечно! «Во всем нужна сноровка, закалка, тренировка»… Как написал один мой однокашник по студенческой «практике» на угодьях подшефного колхоза во времена студенческой молодости:
На полях морквы до черта,
А грязи – впятеро ещё,
И для желанного «зачета»
Пахать придется горячо…
Нынешних-то студентов на «картошку-морковку» не гоняют на полсеместра как нас, может, они теперь грамотнее будут, и помогут нам с вами после окончания своих институтов повысить выход при обжиге фарта, так что со временем прибыль и без «передела доли» возрастет…
ebooksa