— Жить захочешь — заснешь. Во сне человек потребляет на четверть, а то и на треть меньше кислорода. Все, по койкам.
Черномор приглушил свет, Сергей разложил кресло. Сна не было ни в одном глазу. Он смотрел в серый потолок, слушал, как кряхтит и ворочается рядом командир и старался представить, как пройдут похороны: «Если будут хоронить вместе с Черномором, то обязательно с салютом. Все-таки, контр-адмирал. А если порознь, то так, зароют, всплакнут, помянут и все. Нет, лучше уж с салютом».
Через полчаса командир тяжело вздохнул и спросил вполголоса:
— Спишь, стажер?
— Нет.
— Причина?
— Не спится, — вздохнул Сергей, ожидая нагоняя.
— Вот и мне не спится, — неожиданно спокойно согласился Черномор, — слушай, а снотворного в аптечке нет?
— Нет. Я ее проверял перед полетом.
— Безобразие.
Помолчали. Серый потолок стал казаться крышкой гроба. Сергей присел на кресле.
— Разрешите обратиться?
— Давай, обращайся, — командир с интересом взглянул на него и приподнялся на локте.
— Вдвоем нам не долететь, — решительно сказал Сергей, — согласны?
— Ну, допустим, — помедлив, подтвердил Черномор.
— Я — никто, а вы, ваш опыт, ваши знания бесценны! — Сергей заговорил с напором, все более убеждаясь, что найденное решение — единственное, — я уйду. Выйду из корабля. Вы откроете шлюз. Чтобы вас не обвинили, я оставлю письмо.
— Так-так, — Сайко встал с кресла, зажёг свет, подошел поближе и с любопытством уставился на стажера, — интересный вариант.
— Единственный! — Сергей тоже поднялся и вытянулся по стойке «смирно», — я готов пожертвовать собой ради общего дела, ради блага… это… ну и вообще! И вы меня не удержите, я решил…
— А спать, значит, не хочешь? — вкрадчиво спросил Черномор.
— Нет!